игла
видоизмененный лист некоторых деревьев
горный пик
жизненно важный «орган» Кащея Бессмертного
заостренное бревно или жердь, из которых строился старинный тын — забор, частокол
заостренный металлический стержень с ушком
инструмент швеи
морская змеевидная рыбка
пик Алтайского хребта
предмет, который используется при шитье
игра
ролевая.
актерская самореализация
фильм Павла Чухрая «Русская. »
фильм Петра Тодоровского «Какая чудная. »
драма шведского писателя Ю. А. Стриндберга «. грез»
фильм Анатолия Иванова «. всерьез»
роман английского писателя Дж. Олдриджа «Опасная. »
триллер Дэвида Финчера, в котором миллионеру в исполнении Майкла Дугласа подарили необычный подарок для богачей
Сканворд Дня (10 на 9)
осип — Папаша Утесова.
серсо — Забава с обручами.
попса — Популярная, недолговечная музыка.
отсос — Откачка воды.
туес — Корзинка из бересты.
очки — Игрушки басенной мартышки.
креп — Траурная повязка из черной ткани.
Сканворд № 4694
узик — Калган (бот.)
усач — Рыба мирон
крылова — Первая главная роль Гурченко
ненастье — Отвратительная погода
триба — Округ в Древнем Риме
авилов — Российский актёр
крен — Наклон самолёта
суржа — Смесь злаков на поле
Дерев.ЭКОигр.Букварь,Матем"Бахтиной,СУПЕР НОВИНКИ от 0-12
Дерев.ЭКОигр.Букварь,Матем"Бахтиной,СУПЕР НОВИНКИ от 0-12
Уважаемые родители !
В связи с закрытием темы объявляю полный SALE!
Деревянные, экологически чистые, развивающие игрушки для наших деток.
( Ведущие производители России: ООО "ОКСВА ТМ", Вальда, КФДИ (Краснокамск),ООО ПКФ "КРОНА", компаниия «Умница», Изд. "Школа Гениев".LAMAZE)
Доставка по Донецку от 25 грн.
Забрать можно на Крытом Рынке (Ворошиловский р-н), ТЦ «Амстор» Ж/Д (ул. Соколиная, 38 - Киевский р-н), ТЦ «Амстор» ЖД[/size][/color]
Мой ТЕЛЕФОН 050-567-67-37 Диана [/i]
dianakalinchenkova@mail.ru
1)"Лягушонок-Рыбка" Цена 50 грн. Новая цена 43грн.
2) "Медвежонок-Корова" Цена 50 грн. Новая цена 43грн.
3)Браслетики-погремушки LAMAZE + Носочки-погремушки LAMAZE Новая цена 100грн. за пару
15)Конструктор Блоки (14шт)(380х260х250) Цена 42 грн. Новая цена 40грн.
16)
Заказы принимаю только по компаниии «Умница», Изд. "Школа Гениев".SWIMTRAINER
СУПЕР НОВИНКИ.
№144/5 Большое путешествие. От Канады до Австралии. Увлекательная География Цена 820грн.
Возраст: От 1 года
Развивает: Интеллект, память, внимание, наблюдательность, любознательность, интерес к новому.
Формирует: Систему знаний об окружающем мире, понимание особенностей культуры, природы и достопримечательности различных стран, представление о пространстве и расстоянии
Методика: Развития познавательного интеллекта
Описание: Представляем новинку! Самый долгожданный комплект этой осени! «Большое путешествие. От Канады до Австралии» – это уникальный комплект для знакомства детей со странами мира. Ваш малыш превратится в настоящего путешественника и побывает в 15 крупнейших государствах, открывая для себя достопримечательности, природу, крупные города, рельеф и климат этих стран.
С чего начнётся Ваше приключение?
Этот комплект обязательно
понравится родителям: готовые сценарии занятий, продуманная методичка. Открывайте комплект и начинайте полезные и весёлые игры!
порадует ребёнка: обучение проходит в формате интересных игр, которые придутся по вкусу даже самым маленьким (от 1 года). Играем прямо на огромной карте мира!
Результат занятий: Ребёнок будет представлять себе наш мир комплексно (территориальное отношение одних стран к другим, расположение океанов и континентов на Земном шаре), в формате игры узнает 15 крупнейших стран, сможет рассказать основную информацию про них.
Производитель: Компания «Умница»
Зачем изучать географию в раннем возрасте?
География – это наука, которая отвечает на вопросы: что? где? почему? Она включает в себя обширные знания, помогающие понять устройство окружающего мира. Конечно, глубокое и подробное знакомство с этой наукой происходит в школе, но и в раннем возрасте детям полезно представлять себе планету, её океаны и континенты, страны и народы.
Такие знания, во-первых, помогают малышам утолить свой познавательный голод, узнать что-то новое и интересное. Занятия географией с 1 года формируют эрудицию, память и внимание, учат воспринимать и анализировать информацию. Во-вторых, комплект «От Канады до Австралии» откроет Вашему ребёнку главное – наш мир огромен и разнообразен, разные страны не похожи друг на друга, у них своя культура, традиции, климат и природа. Занятия географией научит малыша уважать другие народы и их ценности, привьют интерес к большому миру вокруг нас.
И, конечно же, подарят Вашей семье множество часов увлекательных игр!
№144/6 Мои первые шедевры. Щенок и кляксы Цена 175грн.
Возраст:С 9 месяцев (1 уровень)
Развивает:Мелкую моторику, воображение, цветовосприятие, координацию руки, ловкость и силу пальчиков, любознательность, стремление к новому
Формирует:Художественный вкус, творческое мышление, систему знаний об окружающем мире
Методика:Творческого развития
Описание:«Мои первые шедевры. Щенок и кляксы» – это первый комплект из второго выпуска любимой серии. Он дополнен полезной информацией об окружающем мире, которую мама сможет рассказать малышу.
Развитие системы знаний об окружающем мире будет стимулировать ребёнка к более глубокому и разностороннему творчеству.
Комплект состоит из 30 творческих занятий. Всё готово к созданию первых шедевров малыша: подробные инструкции по проведению занятий на арт-листе мамы, методические рекомендации и красочные задания. Вовлечь малыша в мир творчества стало ещё проще!
Первый уровень сложности. Малыш научится правильно держать кисточку, работать с бумагой, творить шедевры из подручных материалов: ваты, семечек, круп и т.д.
Результат занятий: У ребёнка появляются первые представления об окружающем мире, развивается стремление к более глубокому и разностороннему творчеству. Развивается мелкая моторика, координация руки, воображение, интеллект. Формируется восприятие оттенков, размеров, воспитывается любовь к творчеству.
Свои первые шедевры малыш сделает сам – Вы будете гордиться маленьким художником!
этом возрасте учимся работать с:
пальчиковыми красками;
пластилином;
гуашью;
клеем;
цветной бумагой;
акварелью.
Осваиваем техники:
обрывная аппликация;
рисование ладошками;
рисование пальчиками;
рисование горизонтальных и вертикальных линий;
отщипывание и размазывание пластилина.
«Мои первые шедевры. Второй выпуск» – это:
Стимулирование ребёнка к более глубокому и разностороннему творчеству за счёт развития системы знаний об окружающем мире.
Разные задания на арт-листах мамы и малыша.
30 мини-рассказов об окружающем мире на арт-листах мамы.
60 арт-листов для 30 творческих занятий!
Разнообразие творческих техник, грамотно подобранных специально для возраста Вашего крохи.
Эффективный способ развивать мелкую моторику руки, координацию руки и приобщать ребёнка к искусству.
Продолжение красочной серии, которую выбрали уже более 50 000 родителей!
№144/7 Мои первые шедевры. Веснушки-конопушки Цена 175грн.
Возраст:от 1 года (2 уровень)
Развивает:Мелкую моторику, воображение, цветовосприятие, координацию руки, ловкость и силу пальчиков, любознательность, стремление к новому
Формирует:Художественный вкус, творческое мышление, систему знаний об окружающем мире
Методика:Творческого развития
Описание:«Мои первые шедевры. Веснушки-конопушки» – это второй комплект из нового выпуска любимой серии. Он дополнен полезной информацией об окружающем мире, которую мама сможет рассказать малышу.
Развитие системы знаний об окружающем мире будет стимулировать ребёнка к более глубокому и разностороннему творчеству.
Комплект состоит из 30 творческих занятий. Всё готово к созданию первых шедевров малыша: подробные инструкции по проведению занятий на арт-листе мамы, методические рекомендации и красочные задания. Вовлечь малыша в мир творчества стало ещё проще!
Второй уровень сложности. Малыш научится делать аппликации из разных материалов, рисовать кисточкой, работать с пластилином и т.д. Он будет прекрасно различать оттенки цветов и создаст не один художественный шедевр!
№144/8 Мои первые шедевры. Лягушка-путешественница Цена 175грн.
Возраст:от 1,5 лет (3 уровень)
Развивает:Мелкую моторику, воображение, цветовосприятие, координацию руки, ловкость и силу пальчиков, любознательность, стремление к новому
Формирует:Художественный вкус, творческое мышление, систему знаний об окружающем мире
Методика:Творческого развития
Описание:«Мои первые шедевры. Лягушка-путешественница» – это третий комплект из второго выпуска любимой серии. Он дополнен полезной информацией об окружающем мире, которую мама сможет рассказать малышу.
Развитие системы знаний об окружающем мире будет стимулировать ребёнка к более глубокому и разностороннему творчеству.
Комплект состоит из 30 творческих занятий. Всё готово к созданию первых шедевров малыша: подробные инструкции по проведению занятий на арт-листе мамы, методические рекомендации и красочные задания. Вовлечь малыша в мир творчества стало ещё проще!
Третий уровень сложности. Малыш научится делать аппликации из ниток, работать с бумагой, пластилином, и т.д. Он будет прекрасно различать оттенки цветов и создаст не один художественный шедевр!
Результат занятий: У ребёнка появляются первые представления об окружающем мире, развивается стремление к более глубокому и разностороннему творчеству. Развивается мелкая моторика, координация руки, воображение, интеллект. Формируется восприятие оттенков, размеров, воспитывается любовь к творчеству.
Свои первые шедевры малыш сделает сам – Вы будете гордиться маленьким художником!
№144/4 Сказки на пальчиках. Уроки общения для самых маленьких Цена 520,00грн.
Возраст: от 2 лет
Развивает: Коммуникабельность, эмоциональную сферу малыша, богатство речи, артистические способности, фантазию, моторику
Формирует: Социальный интеллект, первые навыки общения, словарный запас ребёнка. Подготовка к детскому саду.
Производитель: Умница
Описание: Комплект «Сказки на пальчиках. Уроки общения для самых маленьких» от компании «Умница» – это первая разработка в области социального интеллекта, которая в игровой форме учит малыша уверенно общаться в разных жизненных ситуациях. Умение общаться – эта одна из главных составляющих успеха в жизни любого человека!
В комплект входят 15 уникальных авторских сказок, разработанных опытным педагогом. Разыгрывая эти сказки с веселыми персонажами, Вы научите малыша свободно общаться в разных жизненных ситуациях с самого детства и подготовите Вашего малыша к уверенному выходу в «большой мир»!
Ваши подарки: Больше 15 дополнительных диалоговых игр.
№144/3 Мир на ладошке.100 экспериментов для самых маленьких Цена 690грн. НОВИНКА!
Возраст: от 1 года
Развивает: мышление, память, воображение, логику
Формирует: любознательность, способность к анализу и синтезу информации
Производитель: Умница
Описание: «100 экспериментов для самых маленьких» из серии «Мир на ладошке™» – это единственный(!) комплект с яркими, познавательными, готовыми опытами для малышей от 1 года!
Отличный способ в доступной и наглядной форме рассказать малышу об удивительных физических и химических явлениях. Эксперименты идеально подходят для возраста «почемучки» и способствуют развитию мышления и интеллекта маленького исследователя!
На обороте каждой карточки и в методических рекомендациях Вы найдете ход эксперимента, мамин словарик и описание явлений на простом и доступном малышу языке – все готово к занятиям! Для экспериментов Вам, конечно же, не нужно каких-то специальных знаний или предметов. Всё, что понадобится для игр, Вы сможете найти у себя дома или на прогулке с малышом!
Любознательность – одно из самых важных качеств счастливых детей. Подарите малышу счастье!
В специальном выпуске «100 экспериментов» серии «Мир на ладошке™» собраны 100 интересных, ярких, познавательных опытов для малышей от 1 года. Это первый комплект, позволяющий проводить эксперименты вместе с детьми самого маленького возраста!
Каждый из экспериментов проиллюстрирован фотографиями окружающего мира. Оптимальный размер и плотность карточек позволяют играть с ними в любом месте и в любое время. На обороте каждой карточки Вы найдёте описания простых и понятных опытов, которые легко повторить самим.
«Мир на ладошке. Эксперименты» – это также идеальная игра для нескольких детей. Вы сможете сделать незабываемый День Экспериментов дома для всей семьи и маленьких друзей Вашего ребёнка!
Состав комплекта
100 плотных, удобных карточек большого формата A5 с иллюстрациями и описанием хода проведения опыта.
Для удобства карточки разделены на три уровня:
Первый уровень — 33 карточки. Эксперименты, проведение которых не требует подготовки. Всё необходимое есть дома.
Второй уровень — 33 карточки. Эксперименты, требующие незначительной подготовки.
Третий уровень — 34 карточки. Для проведения эксперимента требуется определенная подготовка.
Книга с методическими рекомендациями для родителей «Волшебный мир открытий»
+ Подарок: 10 дополнительных экспериментов для увлечённых семей (описание в книге с методическими рекомендациями)
НОВИНКА!
№144/1 Мишкина геометрия. Мишкина коллекция - настольные игры. Цена 360 грн.
Возраст: с 1,5 лет
Развивает: логическое и пространственное мышление, мелкую моторику, память, внимание
Формирует: навыки общения, представление о геометрических фигурах и телах, знание форм и цветов
Производитель: "Умница"
Описание: Комплект «Мишкина Геометрия» — первое знакомство малыша с геометрическими фигурами, формами и цветами и отличное дополнение к комплекту «Математика с пелёнок».
Долгожданная НОВИНКА! «Мишкина геометрия» подходит для малышей уже с 1,5 лет, а богатый состав комплекта позволяет разнообразить развивающие игры: 4 двухсторонних игровых поля формата А4; 72 игровые карточки-вкладыши с геометрическими фигурами и персонажами; Методические рекомендации от «Умницы» и более 6 увлекательных игр для малышей.
«Мишкина коллекция» — серия комплектов, направленных на тренировку навыков счета, развитие логического и пространственного мышления, мелкой моторики.
«Мишкина геометрия» — обучающий комплект, состоящий из игровых полей и карточек-вкладышей с изображениями геометрических фигур четырех различных цветов. Игры имеют несколько уровней сложности, есть возможность играть без игрового поля и, в перспективе, придумывать собственные правила. В игре могут принимать участие от 1 до 8 игроков.
Малыш может играть самостоятельно, вдвоём с мамой, а также вовлечь всю семью в увлекательную игру.
№ 144/2 Суперкарточки по методике Домана-Маниченко Игровое дополнение к Системе развития интеллекта («Букварь с пелёнок», «Чтение с пелёнок» и «Карточки Домана на DVD») Цена 330 грн.
Возраст: с 3-х месяцев
Развивает: интеллект, память, внимание, речь, зрение, слух, моторику в составе Системы развития интеллекта
Формирует: навыки скорочтения в составе Системы развития интеллекта
Методика: Домана-Маниченко
Производитель: Умница
Описание:Это комплект из 144 игровых карточек, разделенных на 6 тем, для обучения чтению по методике Домана-Маниченко.На одной стороне карточки – слово, напечатанное красным крупным шрифтом, на другой – изображение соответствующего предмета. Такое оформление карточек очень удобно для проведения разнообразных обучающих игр. К каждому тематическому блоку (выпуску) прилагается методическая карточка с готовыми играми для занятий с малышом! Комплект "Суперкарточки" является прекрасным дополнением к Системе развития интеллекта («Букварь с пелёнок», «Чтение с пелёнок» и «Карточки Домана на DVD»)
Комплект «Суперкарточки по методике Домана-Маниченко» — это 150 карточек на 6 тем: «Читаем в доме», «Читаем на кухне», «Читаем в детской», «Читаем в шкафу», «Читаем на улице» и «Читаем в зоопарке».
На одной стороне каждой из игровых карточек – слово, напечатанное красным крупным шрифтом, на другой – изображение соответствующего предмета. Такое оформление карточек очень удобно для проведения разнообразных обучающих игр и наглядно для малыша.
№ 144 Мои первые шедевры. Братцы-ежики. Цена 170 грн.
НОВИНКА!
Возраст:от 1 года
Развивает:мелкую моторику, любознательность, координацию, ориентацию в пространстве, речь
Формирует:художественный вкус, творческое мышление
Методика:творческого развития
Производитель:"Умница"
Описание:
Комплект "Мои первые шедевры. Братцы-ёжики" - это 30 готовых уроков для занятия лепкой с ребёнком от 1 года. Всё готово к творчеству - рекомендации, пошаговые инструкции, 2 двусторонних поля для лепки и 2 стеки внутри комплекта.Комплект «Мои первые шедевры.
Братцы-ёжики» — это ещё один шаг Вашего малыша в мир творчества и Ваш малыш уже в первые годы жизни начнёт создавать свои первые шедевры!С помощью игр с глиной и тестом Вы сможете развить у малыша ловкость и силу пальчиков, фантазию, воображение, глазомер, усидчивость, внимание, словарный запас и кругозор.
Подробное описание
Комплект из 30 технологических карт и методических рекомендаций с пружинным переплетом на удобной подставке-трансформере.
Можно ли лепить из глины и теста с годовалым малышом? Не только можно, но и нужно! Комплект «Мои первые шедевры. Братцы-ёжики» — это ещё один шаг Вашего малыша в мир творчества.
Тут важен процесс игры. Не результат, а сам процесс превращения, например, пирамидки в кубик, кубика в шарик, а шарик можно превратить в забавного ёжика.
Научившись работать с глиной и тестом, Ваш малыш уже в первые годы жизни начнёт создавать свои первые шедевры.
С помощью игр с глиной и тестом Вы сможете развить у малыша ловкость и силу пальчиков, фантазию, воображение, глазомер, усидчивость, внимание, словарный запас и кругозор.
Важно то, что происходит во время игры: Ваш рассказ, вопросы, взаимодействие, эмоции и переживания. Здесь нет правильных или неправильных поворотов сюжета, игры. Всё правильно, если это вызывает интерес, будит фантазию малыша и провоцирует желание продолжать игру. Чем больше Вы сами вовлечены в процесс, тем интереснее и полезнее будет игра для малыша.
Вы не просто сидите рядом и наблюдаете за действиями ребёнка – Вы один из игроков, причём, самый умелый.
В ассортименте:
100 игр-минуток, 100 игр с выдумкой, 100 игр на пляже, 100 игр в дорогу по 165грн.
№129 " 100 Игр с друзьями" Цена 165 грн. НОВИНКА!
В комплекте «100 игр с друзьями» 100 игр-головоломок на 50 ламинированных карточках. В подарок – волшебный маркер. Все задания имеют разный уровень сложности.
Чем отличаются «100 игр с друзьями» от обычных головоломок?
• «100 игр с друзьями» удобно брать с собой! Комплект размером с небольшую книжку (11 см на
15 см) помещается даже в дамской сумочке. Играйте в любом месте и в любое время: в дороге, на пляже, в гостях…
• Комплект универсален: предназначен для детей старше 2 лет и взрослых. Каждый найдет себе задание по душе! Головоломки станут любимой игрой для всей семьи.
• Это интересно! Задания для малышей разнообразны и увлекательны: лабиринты, путаницы, рисовалочки, воображалочки, игры со словами и картинками.
• Это полезно для развития! Игры-головоломки «100 игр с друзьями» гармонично развивают мышление, логику, память, воображение и мелкую моторику малышей.
• Высокое качество комплекта отвечает требованиям самого взыскательного покупателя.
• В подарок – волшебный маркер: рисуй, стирай и снова рисуй прямо на карточках. Это позволяет использовать комплект многократно и нарисовать множество вариантов ответов при решении творческих задач!
• «100 игр с друзьми» гармонично развивают и логическое и творческое мышление малыша! Как правило, обычная головоломка предполагает только один верный вариант ответа, полученный путем логики. Задания из комплекта «100 игр с друзьями» развивают и логическое и дивергентное (творческое) мышление. Специфика дивергентных задач в том, что на один поставленный вопрос может быть не один, а несколько или даже множество верных ответов. Задания дивергентного типа крайне редко используются в традиционном обучении.
Обычное образование обычно не ставит своей целью развитие в ребёнке навыков нестандартного мышления, в связи с чем дивергентные задачи приобретают особую ценность: для творческой деятельности в любой сфере требуется прежде всего дивергентное мышление.
В ходе выполнения задач дивергентного типа у детей развиваются такие качества, как оригинальность, гибкость, беглость (продуктивность) мышления, легкость ассоциирования, сверхчувствительность к проблемам и другие качества и способности, необходимые в творческой деятельности.
№138/1 Таблица умножения (книга) Цена 110 грн.
Таблица умножения для малышей (80 стр.)
Таблица умножения для малышей – это уникальная возможность для тех, кто хочет быстро обучить детей таблице умножения!
Мы предлагаем самый простой и легкий ассоциативный подход!
В книге вы найдете: умножение на пальцах, древнерусский способ умножения, таблицу Пифагора, купеческую таблицу подсчета прибыли и фокусы с умножением.
И, конечно, увлекательные игры с умножением!
№138"Букварь для малышей от двух до пяти" Цена 120 грн.
Букварь Е. Бахтиной (от 2-х до 5-ти)
Вам трудно научить ребёнка читать? Любая попытка заканчивается неудачей? Вам кажется, что вы тратите время и силы напрасно? Вам поможет БУКВАРЬ ДЛЯ МАЛЫШЕЙ ОТ ДВУХ ДО ПЯТИ рёхлетний ребёнок с удовольствием читает книжки, отодвинув в сторону кукол машинки и кубики. Фантастика?
Нет, это реальность! Книга, которую вы видите - результат 20-тилетней работы Елены Бахтиной с детьми от 2 до 7 лет в её авторской «Школе гениев».
Чтобы заниматься с малышами по этой книге не требуется специального педагогического образования.
С первых страниц вам станет понятно: нет ничего проще, чем научить ребёнка читать!
Прекрасные иллюстрации, яркие краски, добрые картинки последовательность и логичность подачи материала.
Теперь вам не придётся заставлять ребёнка читать, он сам потянется к книжке.
Особенность уникальной методики Елены Бахтиной состоит в том, что каждой букве соответствует свой неповторимый образ, поэтому дети с удовольствием играют с ними и никогда не путают даже внешне похожие буквы.
Букварь составлен так, чтобы работать по нему было легко и удобно как взрослым, так и детям.
Если у Вас мало свободного времени, тогда "БУКВАРЬ ДЛЯ МАЛЫШЕЙ ОТ ДВУХ ДО ПЯТИ" для Вас! Вы почувствуете результат уже через неделю! Это максимальный результат за кратчайший срок!
Невероятно!
С помощью этого букваря 2-3 летние дети научаться читать за 3-4 месяца, 4-5 летние дети - за месяц, а 6 – летний ребёнок освоит грамоту всего за 2 недели! А самое главное книга содержит инструкцию, с помощью которой Вы легко и быстро научите малыша читать.
БУКВАРЬ ДЛЯ МАЛЫШЕЙ ОТ ДВУХ ДО ПЯТИ - это уникальный подарок: мамам, папам, бабушкам, дедушкам, а главное - детям.
Не откладывайте на завтра встречу с родным языком и очень скоро ваши малыши и малышки будут сами читать любимые книжки!
Как показал опыт, именно освоение чтения с ранних лет дает ребенку возможность получать из книг такой же объем информации, как с ТВ и компьютера. Что в дальнейшем дает свободу выбора источника информации.
Для этой цели была разработана методика, написана и «сконструированна» книга «Букварь для малышей от 2-х до 5-ти». За два года она переиздавалась 12 раз.
Она получила восторженные отзывы из США, Германии, Израиля, от наших соотечественников, которые очень быстро научили читать своих детей при помощи этой книги.
В настоящее время вышло новое (дополненное) издание Букваря для малышей. Книга стала не только больше в объеме, но и эффективнее по содержанию. Особенно она порадует своим оформлением.
Некоторые родители, полагаясь на традиционное русское «авось», размышляют примерно так: раз меня не учили в 2 года читать, то и детям моим этого не надо.
№133 "Математика для малышей от двух до пяти" Цена 120 грн.
Математика – царица наук.
Почему дети должны заниматься математикой?
Занятия математикой с самого раннего возраста развивают умственные способности детей. А мозг, как и мышцы, нуждается в тренировке.
Идеальный возраст для занятия математикой.
Родителей волнует вопрос: готов ли их ребенок заниматься математическими вычислениями? Идея готовности к математике является необоснованной. Потому что готовность создается в самих детях, а если ее не создавать, она не появится вообще.
Есть ли у Вашего ребенка математические способности?
Для занятий элементарной математикой от детей не требуется особых дарований, таких как голос для певца, музыкальный слух для музыканта, пластичность для балерины, умение тонко различать цвета для художника. Наоборот, математика сама повышает умения и способности ребенка, дисциплинирует ум, развивает смекалку, память, сообразительность, силу воли, формирует логическое мышление. Пусть Вам в воспитании ребенка поможет математика.
В нашей школе даже таблицу умножения можно выучить с пяти лет.
Для этого была разработана специальная методика ассоциативного запоминания и написаны книги: « Таблица умножения » (автор БАХТИНА.Е.Н. 2001год.) А для изучающих английский язык "The American Way of Multiplication" (автор Бахтина Е.Н. изд "Школа Гениев" 2004 год).
В них собраны интересные рассказы по истории, факты и совпадения из календарных дат, мер веса, астрономии и т.д. численно совпадающие с табличными значениями.
например,
4Х4=16. 16 килограмм - это пуд!
3Х8=24. 24 часа- это сутки!
Получается таблица умножения в знакомых образах. Смешно?
Может быть!Но результат блестящий: 5-летние дети, изучая таблицу умножения ассоциативно, опираясь на исторические даты, события, легко запоминают её. И никак не могут понять, почему все вокруг восхищаются их познаниями.
133.
№137 Книга "Пиши Красиво" Издательство "Школа гениев" Цена 135грн. Возраст: от 4 до 7
"Мысль принадлежит только тебе,
слово принадлежит другим,
а рукописное слово – вечно!»
Внимание! Вышла книга Елены Бахтиной «Пиши красиво»! Книга не имеет аналогов в современной детской обучающей литературе. Она воплотила в себе проверенную временем программу обучения и изумительное оформление лучшими художниками. Познакомьте Вашего малыша с книгой и он легко научится выводить красивые буквы, соединять их в слова, будет легко писать изложения, писать умные интересные сочинения, выполнять творческие работы.
Освоит витиеватые завитушки праздничного письма и напишет нежные трепетные письма: бабушкам, дедушкам, Деду Морозу. Как доказательство: все малыши, которые учились в «Школе Гениев», по этой программе имеют каллиграфический почерк!
Малыши – требовательные клиенты, для них мы создаём только самое лучшее.
К книге "Пиши Красиво" прилагаются специальные тетради.
№ 137/1 Тетрадь - приложение к книге "Пиши Красиво" Цена 8 грн.
Специально разработанные разлинованные тетради для работы с книгой «Пиши красиво». Чтобы ребёнку было легко соблюсти порядок при письме, вводятся дополнительные вертикальные линии, которые образуют сетку. Именно она определяет наклон букв, параллельность выступающих элементов и больших букв, помогает соблюдать пропорции и расстояние между буквами. При помощи разлинованной сетки легко вписывать буквы, потому что у каждого элемента есть своя клеточка – домик.
Такие буквы все одинаковой высоты, имеют одинаковый наклон, выглядят устойчивыми, красивыми и легко читаются.
**р*о. поиск слов по маске и определению
Всего найдено: 96, по маске 5 букв
анрио
Франсуа (1761—94) деятель Великой французской революции, якобинец, один из руководителей восстания 1793
бардо
Бабетта идет на войну — исполнительница главной роли
в комедии 1956 г. «Мадемуазель стриптиз» она сыграла похитительницу редкой книги из музея Бальзака
в тибетских мифах представление о промежуточных состоянии сознания
она 30 лет служила моделью для образа Марианны, символа Франции
популярная в прошлом французская киноактриса, а ныне знатная защитница животных
французская актриса, ставшая знаменитой после фильма «И Бог создал женщину»
инициалы этой актрисы ББ известны во всем мире
закрепившийся в европейской и русской культуре термин буддизма, обозначающий пребывание в промежуточном состоянии после смерти до нового рождения, которое начинается в момент зачатия
французская актриса по имени Брижит
СКАЗКА ПЬЯНОГО ЛЕСА
Жутко леденя кровь завыли оборотни, — безумно визжали шальные ведьмы, — демон, глушил хлопками крыльев, — дико хохотали утопленницы-русалки, — зловеще бормотали колдуны.
Сознание богатыря помутило. Словно в блеклом тумане, перед глазами поплыли, стремительно закруживая в бешеном вихре, — мутно-размытые, но до боли знакомые образины поганой нечисти.
пронзительно пищали кикиморы, — раскатисто рычали драконы, — с утробного клокота водяного, дрожала болотная трясина, — бесились в омуте черти, — глухим филином захохотал леший!
Дикая какофония нечистой силы гулко нарастала. У Добрыни «раскалывалась» голова. Вены на висках вздулись, с приглушенным шумом стали пульсировать, отдаваясь в мозгу мерными, тугими ударами.
Он крепко зажмурил глаза, со всех сил сжав голову руками. Не чувствуя холода, ни тупой, ноющей боли в разбитом теле, богатырь жаждал только одного: — чтобы скорее смолкло дьявольское эхо.
Сколько он пролежал, вдавившись в сырую землю? — Добрыня не помнил.
***
Андрюха мучительно долго оживал. Наконец продрав глаза сразу пожалел об этом.
Он ненавидел просыпаться с похмелюги и всегда вздрагивал от одной только мысли о таком пробуждении. Давление тупо долбилось в виски. В горле крепкий сушняк.
Всё тело ломило, как от простуды. Даже ясно- весенняя погода на улице совершенно не радовала. В окно поливало безжалостное, удушливое солнце.
От духоты бросило в пот.
Сознание сразу обожгла мысль «Опять на работу проспал. » Он начал панически искать глазами часы. Но вспомнив, что уже год нигде не работет глубоко вздохнул. С души будто камень свалился. Новиков было попробовал снова закрыть глаза, чтобы поймать прерванный сон, но черта с два…
«Трубы конкретно горели». Нестерпимо приперло залить сушняк в глотке — чем-то кисло- холодненьким. Андрей скривился.
С погасшим взглядом на бледном лице и трясущимися губами он попробовал подняться, но обмякшее тело сразу завалило на бок. Встав с дивана со второй попытки, пошатываясь, он добрел до водопроводного крана, с безмерной жадностью нахлебавшись сырой воды. Лишь утолив жажду, Андрюха начал, что- то соображать.
Не даром говорят: «Кто не болел с похмелья — не знает подлинного вкуса воды».
Подняв дрожащими руками, валявшийся на полу окурок, Андрей, потрескавшимися, пересохшими губами, попробовал сделать пару тяг. Едва не смутило. Из пасти несло мерзко- вонючим перегаром, с отрыжкой суррогата, будто в душу нагадили сотня котов. К горлу подкатила тошнота и он едва не срыгнул. Просто блевать оказалось нечем.
В животе кроме изжоги с палёной водяры, ни черта не ощущалось. Пустой желудок судорожно свело, пробив на едкую икоту.
Воспаленным носом, он начал остро ощущать окружающие запахи. Проведя потной ладонью по сальной шее, почувствовал, как от него самого, провонявшего за несколько дней тела, настолько крепко несло затхлыми помоями, что невольно передернуло. Казалось вонь исходит отовсюду. Открыв форточку, Андрей вдохнул свежего воздуха, пропитанного кислым запахом весенней, уличной помойки.
От притока прохлады слегка закружилась голова.
Осмотрев квартиру, Новиков загрустил. После недельного запоя она выглядела, как свалка мусора. Гора немытой посуды заполняла ванну. Как она там оказалась? — он не помнил.
Из душевой несло таким тошнотворным душком плесени, что захотелось снова напиться и не видеть всего этого.
Палас на полу был прожжён сигаретами в нескольких местах. Даже удивительно, что не случилось пожара. По всей квартире разбросаны окурки, пустые бутылки из под дешёвой водки и черт их знает каких мутных напитков.
Как обычно с похмела, гнетуще заныла душа. В голову поползли стылые мыслишки о собственной виновности и негласном, моральном порицании знакомыми и соседями.
Перед кем, и за что, он провинился? — Андрюха никогда, до конца не мог себе объяснить. Хотя неопределенное, панически- конфузное чувство, из-за пьянок, возникало после каждого запоя. Даже если во время загула не появлялся на людях.
Первой дельной мыслью, было отыскать недопитую бутылку. Чем он и занялся. Но её, как назло не оказалось.
Почесав задницу, Новиков кислым взглядом окинул комнату. Чего бы пропить? Ничего стоящего, чтобы загнать таксистам или хачикам за бутылку, в доме не оставалось. Андрюха начал выискивать по карманам оставшуюся мелочь.
Набралось двадцать два рубля. Это было мало для водки, но хватало на Балтику- девятку, что немного согрело душу.
Киоск находился недалеко от дома. Андрею не нужно было одеваться. На нём была футболка, джинсовая куртка, брюки и кроссовки. Давно не глаженая, провонявшая от немытого, потного тела одежда, выглядела не лучшим образом. Он несколько суток не снимал её ни днём, ни ночью.
Если прибавить ко всему: — опухшую с перепоя и заросшую щетиной морду, красные, воспаленные с «мешками» глаза, не расчёсанные, слипшиеся волосы, чёрную грязь, под желтыми ногтями, то можно смело принять за бомжа. Что было не далеко от истины.
Выйдя из дома, Новиков глубже натянул кепку на глаза, чтобы не встречаться с соседями взглядом. Нетвердой походкой он сразу направился к магазину, с надеждой, что возле пивной лавки дежурят — такие же как он сам страдальцы. У бичеватого «бомонда», обычно не хватает денег на выпить.
Скинувшись всем миром, можно неплохо похмелиться.
Мерзкое солнце припекло затылок, усиливая мандраж в теле. Монотонная капель с крыш дергала за оголенные нервы. На заборе беззаботно чирикали воробьи. Щебет птиц чертовски раздражал. «Тупорылые создания – вам бы с бодуна…, — промелькнуло у Новикова. Были бы силы- свернул вам башку».
Всё вокруг нервировало. По разбитой после зимы дороге, нарочито медленно двигались легковушки, объезжая широко разлившиеся лужи. Машины то резко притормаживали, то дымно газовали, забористо выкручивая колеса.
Казалось дерганные водилы за баранкой сами все с похмелья.
Неприятности начались, как всегда нежданно. Возле магазина стояла УАЗка. В ней с довольными мордами, сидели те самые — «лица кавказской национальности».
Именно этим хачикам, Андрюха продал четыре алюминиевых радиатора от вездехода, неделю назад вытащенных из гаража для грузовых машин.
— Ай дарагой! — радостно развел руками один из них, одетый в потертую кожанку, блестнув золотыми коронками на зубах. У мина к тыбэ дэло иесть. Залызай брат, нада пагаварыть…
Андрюха напрягая мозги, где он мог видеть этого кавказца, неуверенно подошел. «Может опохмелят на халяву?»
— Эта мой дыруг…— обратился он к остальным, сидевшим в машине хачикам, показывая на Новикова. Вай! — черный довольно прицокнул языком. Харашо я тэбя встрэтыл брат, — Э-э, — он удовлетворенно покачал головой.
Случайно обнаруженный за городом автомобильный бокс, Андрей считал заброшенным. И на удивление, обнаружил там проклятые радиаторы. Весь цветной металл в городе, давно был собран бомжами и пропит.
Радиаторы были новые, ещё в смазке, и лежали на бетонном полу возле вездеходов. Весили алюминьки не менее пятидесяти килограммов каждая. В общей сумме более двухсот кило. Андрюха с трудом дотащил их по штуке, в пункт приёмки вторцветмета, принадлежащий кавказцам. Там сдал за полторы тысячи рублей.
За килограмм алюминия платили по семь рублей наличкой. Полученные деньги быстро пропил, как с постоянными собутыльниками, так и с мало знакомыми «персонами».
Злополучный бокс, когда-то принадлежал базировавшей на этом месте нефтегеологической экспедиции, но с развалом Союза и реорганизацией единого, топливо- энергетического Министерства в различные АОЗТ или РАО, был заброшен. Андрей не совсем понимал, почему в нём находились два гусеничных вездехода и несколько наполовину разобранных, грузовых автомобилей. Гараж выглядел совершенно бесхозным.
Вообще, это была целая база. Состояла она из несколько сараев, трёх экспедиционных, рабочих вагончиков, заброшенного деревянного склада, в котором валялась различная геологическая рухлядь. Всё барахло было в изодранном и ржавом состоянии. Никаких замков или запоров строения не имели. Единственное, что выглядело вполне пригодным на базе: — это огромные металлические баки — нефтяные цистерны.
Но они находились в стороне от всего остального, и Андрюху не интересовали.
База находилась на окраине города, или даже за городом. И была огорожена чисто условно. Где- то разломанным деревянным забором, где- то разорванной колючей проволокой.
К ней вела единственная грунтовая дорога, со свежими следами автомобилей, на которые, он не обратил внимания.
«Хачики» поджидали Андрюху у водочного магазина не случайно. От окрестных синяков им удалось разузнать, где по указанным приметам, такой может околачиваться. Несколько дней караулили его возле дежурных, пивных точек.
Только Новиков подошел к машине, они как «заправские» опера, бесцеремонно запихали его в УАЗку и повезли в неизвестном направлении. В машине были довольно вежливы, дали закурить, по-дружески уделяли внимание. Но остановиться, чтобы купить и выпить пива, не разрешили. От черных крепко разило перегаром. Водила на радостях, что наконец нашли Андрюху, выдавливал педаль газа на полную катушку.
Грязь из под колес разлеталась далеко в разные стороны, забрызгивая пешеходов на обочинах. Лобовое стекло было сплошь заляпано, дворники не работали. УАЗку качало и заносило на поворотах скользкой дороги. За городом едва не сбили курицу, с криками перебегавшую дорогу.
Андрей уже подумал было выскочить на ходу, но такой возможности не представлялось.
Когда приехали на базу, Новикова поразило большое количество иномарок и людей, одетых далеко не в наряды работяг. Ещё в машине кавказцев он понял, что повезли на разборки, хотя разговоров об этом не велось.
Выйдя из УАЗки, черные повели себя совершенно по- иному. Раболепски они поздоровались с людьми и сообщили, что нашли штрафника, которого долго искали. Подошедший человек грубо их отпустил, сообщив, что они выполнили обещание. После того, как Андрей попросил у «хачиков» закурить, один презрительно- грубо прошипел:
— Тэпэрь у нас для тэбя нэту сыгарэт. — С-сабак нэдарэзаный!
Быстро сев в машину они уехали. Новиков остался один. Солнце спряталось за тучи. По телу пробежал то ли похмельный озноб, то ли мурашки от страха. Андрей не знал куда девать мелко дрожавшие руки.
Вызывающе засунуть в карманы, или покорно опустить вдоль тела?
От неизвестности происходящего он довольно перетрухнул. Противненький страх подогревался тем, что Новиков был с похмелья и ему не дали выпить пива. Общество неизвестных людей на иномарках, одетых, как «новые русские» изрядно беспокоило.
***
Человек, который подошёл к Андрею, ничего не сказал. Он просто со всей дури заехал в морду. Новиков не устояв на ногах упал в лужу.
После того, как он поднялся, парень издевательски- злобно прошипел:
— Ну. — теперь базарь… — Как тащил железо из бокса? — Сам расскажешь, или.
За это время Андрей успел рассмотреть парня. Одет последний был по стандартной моде: современный костюм, толстая золотая цепь на шее, на пальцах хоть и не было наколок, но были надеты золотые, инкрустированные печатки с гравировками, не менее трёх штук. Лицо не было слишком жестоким, но Андрею запомнились злобные глаза.
— И -и. — он выжидающе приостановился, — ты …здил радиаторы? — мрачно переспросил парень.
Не дождавшись ответа, отрезал:
— Расчитаешься по полной!
С Андрюхиной одежды стекала грязная вода. Он запуганно прикрывая дрожжащими руками лицо не знал, как обратиться к братку. Потому выложил всё, как было с перетаскиванием радиаторов в пункт сдачи цветных металлов.
Нервно выслушав, парень начал избивать ногами, и какой- то деревянной палкой.
Андрюха после запоя «сидел» на «измене». С обычными, с похмелья, подозрительными сомнениями, « может мент в гражданском прикиде меня допрашивает?» — он не рискнул «заехать» в отместку по роже, долбившему его фраеру. Сил «пойти в отмашку» совсем не было с бодуна. Руки позорно тряслись.
Единственное, он успевал только прикрывать руками лицо и старался увернуться от ударов.
Возле иномарок стояли ещё шестеро людей. Трое около жёлтой, легковой Мазды, один парень около тёмного Фолькса, двое около Тойоты красного цвета. Андрей сразу обратил внимание на одного толстого, одетого в новое, чёрное пальто и белый, яркий шарф.
Он и был боссом. Остальные обращались к нему.
Среди машин стояла чёрная БэМВуха, которая принадлежала избивавшему Андрея парню. Звали его Лёха- Батон.
Парни окружили Андрюху, о чём- то разговаривая. В мордобое они участия не принимали. Толстый приказал прекратить избиение. Недолго подумав, он сделал равнодушный вывод:
— Ай! — Вездеходы «бомбанул» не этот бомж! — досадно махнув пухлой рукой.
— А что, с этим делать? — недоуменно спросил Батон, показывая на Андрюху.
Толстый безразлично отмахнулся:
— Та- а! — как хотите…— Но чтобы настоящих ворюг выцепили в ближайшие дни!
Сев в машину, он укатил со своим водителем на красной Тойоте. Кличка «авторитета», а по «совместительству» руководителя газоразведочной организации была «Топор».
Остальные четверо окружили Андрюху, начав задавать вопросы. Парень с золотой цепью на шее, недалеко отошёл. Избивая Новикова, он сам повредил руку и теперь растирал её снегом.
Небольшие сугробы местами ещё лежали с прошедшей зимы. На улице, по северным меркам, стояла только весна, то есть середина июня.
Из задаваемых вопросов Андрюха понял, что бывшая промбаза, которую он посчитал заброшенной, была в аренде у городской, не совсем «дружившей» с законом, группировки. Таким способом, они выгоняли с территории всех нежелательных лиц, в основном бомжей.
***
Когда- то давно, парни начинали работать «комсомольцами- добровольцами» в геологоразведке, на нефтегазовых месторождениях Крайнего Севера, но в период перестройки и приватизации, «прихватизировали» вездеходы. Благо, в тот период, к транспортной технике не было строгого, имущественного учёта в местах «газового Клондайка». Как остальное государственное барахло, имущество нефтегазовых организаций списывалось под любым предлогом.
В девятнадцатом века Маркс писал: «в основе капитала лежит преступление». Потом такие «бизнес- комсомольцы» становились законопослушными предпринимателями и порядочными промышленниками, но чтобы раскрутиться, им нужно скорее урвать долю в делёжке дармового добра, не гнушаясь никакими способами.
Один из вездеходов был армейский, гусеничный, тяжёлый тягач (ГТТ). Такими военными транспортерами таскали тяжёлые, артиллерийские гаубицы, но после передали на гражданку, для транспортировки буровых вышек. Второй был многоцелевой легкобронированный транспортёр (МТЛБ), правда, без пулеметной башни на крыше, хотя в боковых стенках оставались щели под стрелковые амбразуры.
Плавучий броневездеход эффективно использовался армией, как аналог боевой машины пехоты (БМП), а после небольшой реконструкции успешно пахал в народном хозяйстве, как легко проходивший среди сибирских болот транспорт, при освоении месторождений.
«Елки- палки!» — «как они тяжелых танков, не насобирали?» — невольно подумал Андрюха.
Из разговора этих парней Андрей кое- что понял. Вездеходы, два сто тридцать первых ЗИЛка, автобус ПАЗик и грузовой Урал были за зиму частично разобраны неизвестными людьми. Бокс не особенно охранялся. Теперь Андрей и двое других пойманных на базе мужика: или полностью восстановят транспорт или отдадут хозяевам транспорта свои квартиры.
Кроме того, всё лето они будут даром работать на базе. Такое было поставлено братвой условие.
Андрей не знал, что братки, сами давно «обули» транспорт, поснимав с него дефицитные детали. Хотя сами машины и вездеходы были на ходу, и уже проданы какой- то производственной организации. Основной источник доходов у «шпаны» был совсем иным.
Машины стояли на базе для прикрытия их нелегальной деятельности. В этом году, поверив в свою безнаказанность, они решили наловить бомжей, и под предлогом разобранного транспорта поставить на «счётчик». Найти себе интересное развлечение.
***
Одного из них, звали Юра Лаварский. Был он родом с Украины. Во времена союза подался «за романтикой и туманом» на север. Работал водителем, но в перестройку раскрутился на коммерции, и в конце девяностых, содержал несколько коммерческих магазинов. Он и был во всей компании главным, хотя не вёл себя, как бригадир.
С виду они все были равны. Он вёл «бюджетные», не совсем законные, финансовые дела «бригады». Вся движимость и недвижимость была записана на него.
Одевался он неброско, в спортивный костюм, ездил на новом Фольксвагене. По своей манере, из всей остальной братвы, Лаварский был наименее беспредельный, и вёл себя наиболее корректно. Он часто заступался за Андрея и двух других мужиков, чтобы друзья не переходили грани дозволенного.
К тому же он пользовался особым покровительством толстого босса.
Другой из «бригады», был одним из самых озлобленных. Саша Кильянов, в свои сорок один год. два раза успел отсидеть. С переломанным в молодости, кривым носом и большим шрамом на щеке выглядел весьма злобно.
Он много пил и редко бывал трезвым. Мозги были не всегда на месте. В тот день, когда Андрюха умыкнул радиаторы, сторожить базу должен был Кильянов.
Но он в те дни не просыхал, и на базе не появлялся. Стараясь загладить вину перед братками, срывал зло на пленниках. Благодаря ему, Андрюха натерпелся больше всего издевательств.
— Вы черти, специально меня караулили, — да? — он возмущенно наехал на Андрюху. Стоило на полчаса отлучиться, так вы, тут — как тут! — усердствовал он на публику, чтобы слышала братва.
Коля и Саша Тригели были ссыльными, этническими немцами, приехавшими из Казахстана. Колька был трудолюбивым парнем довольно предприимчивым, и до одури, свойственной его этнической пунктуальности, щепетильным: копался в технике, постоянно что- то доставал полезное, но иногда на него находили приступы бешенства, он мог сотворить такое, до чего, не додумались ни Кильянов, ни Лёха- Батон, тем более другие братки.
Его младший брат, Саша Тригель, по прозвищу «Малой» был таким же, как брат деятельным, но капризным. Он всегда был чем-то недоволен. Малому были характерны немного женские черты.
Он мог психануть из- за не существенной мелочи, или начинал занудно гнусить, как по поводу так и без причины. Возрастом он был младше Андрея, на вид было около двадцати пяти.
У Малого было нездоровое пристрастие. По своей относительной молодости, Саша любил избивать мужиков, отрабатывая на них различные приёмы рукопашного боя, хотя никогда боевыми искусствами не занимался. То есть держал бомжей, как «кукол» для своих дурковатых, воображаемых тренировок.
Таков был контингент людей, которые окружили Новикова. Андрюха приготовился к самому худшему. Он ожидал, что они всей толпой начнут долбить.
— Ты с кем таскал радиаторы? — внимательно спросил старший Тригель.
— Да я один их утащил, — несмело оправдываясь, ответил Андрей.
—Чего ты лапшу вешаешь! — грубо наехал батон.
Его перебил старший Тригель, которого неожиданно осенило:
— А ну- ка! — подними эту штуку, — задумчиво произнес он, — теперь отнеси в бокс, — добавил он кивнув головой на радиатор.
Нашли братки тракторные радиаторы быстро. В городе было всего два пункта приёмки цветных металлов. Они сразу поставили черным условие: «разыскать и привести человека, который сдавал алюминиевые детали от вездеходов.» Хачики не всегда требовали паспорта у людей, сдающих цветмет.
Андрея пришлось искать целую неделю. Дети гор были несказанно рады, когда его обнаружили. В противном случае, они оставались крайними.
Кавказцы быстро и безвозмездно возвратили радиаторы. Приёмщики цветмета прекрасно понимали, с кем имеют дело, что алюминий ворованый. Они сами привезли металолом обратно.
Теперь железяки лежали у ворот гаража.
Дикую первозданность тундры вокруг гаражного бокса живописно украшали беспорядочно разбросанные бочки из-под солярки, искореженные геологические буры, масляная ветошь, полусгнившие автопокрышки со стертым протектором, ржавые звенья тракторных гусениц в грязи. Даже мох был пропитан запахами машинной смазки и солярки.
Поднять и тащить около десяти- пятнадцати метров, более, чем пятидесятикилограммовый радиатор сопевшему от натуги Андрею удалось с большим трудом. Тяжелый, похмельный пот ручьями потек со лба. Сердце бешено застучало. Из горла начала прорываться хрипота со стаческим присвистом. За время пьянки он ослабел, руки тряслись.
Старший Тригель сделал вывод. что Новиков таскал радиаторы не один, а с помощником.
— Слышь! — тебя кто- то надоумил, да? — каким- то подозрительно- убежденным тоном, задал вопрос батон.
И хотя Андрей старался объяснить, что перетащил их на колёсной тележке, вроде той, на которых челночники возят большие сумки, ему не поверили.
— Пока не расколешься, кто подсказал залезть сюда. — не закончив вопроса, поставил условие Тригель.
Андрюху обшарили, забрав паспорт. Он совсем забыл, что документ находился в кармане куртки. Теперь братва знала его домашний адрес, и адрес родни, которая жила в соседнем городе. В паспорте стоял штамп прежней прописки.
Братки посовещалась и решили: пусть посидит в железном баке, а после они решат, что делать.
***
Железная, ржавая бочка, размером с половину железнодорожной цистерны, лежала на боку. Диаметром она была не менее двух с половиной метров, и длинной около семи. Сверху находился люк, который закрывался железной крышкой, прикрученной на болты. К нему была приставлена деревянная лестница, по которой Андрей поднялся и спрыгнул внутрь.
Бочка была ржавая. Очень давно она использовалась для хранения нефти. На стенах кроме ржавчины был присохший мазут, а на дне двухсантиметровый слой грязи.
Внутри остро чувствовался запах нефтепродуктов.
Андрей думал, что продержат в баке пару часов, да отпустят. Он быстро туда залез. Но напрасно так решил.
Худшее было впереди.
Бочка была круглая, присесть или прислониться не к чему. Хоть он и сам был в грязном виде, к круглым стенам нельзя было притронуться. За ним завинтили на пару болтов железную крышку, ничего не сказав. Почти в полной темноте Андрей не сразу заметил двух мужиков, сидевших внутри. Постепенно глаза начали привыкать к потёмкам.
Из под крышки люка, слегка просачивался дневной свет. Мужики молчали, сидя на корточках. В сравнении с их внешним видом, Андрей выглядел джентльменом в парадном фраке.
— Кто такой? — сипло спросил один из них.
Андрюха не видел лица, потому промолчал.
— Ты как сюда попал? — задал вопрос второй.
Андрюхе самому было не ясно, куда он попал.
— Братки загребли? — Ну, тогда держись, мужик! — ухмыльнувшись, добавил незнакомец.
Андрюху, слова бомжей повергли в уныние. Они сидели в бочке вторые сутки, а попались за то, что упёрли пятиметровый кусок заброшенного, алюминиевого кабеля, который нашли на базе. Андрей рассказал им свою историю, на что они только ухмыльнулись.
Завязалась беседа. От них Андрей узнал, куда вляпался.
Все строения были в аренде у братвы только для прикрытия. На самом деле, это была перевалочная база крупного дельца по прозвищу «Топор», или Иванова Геннадия Николаевича, руководителя газоразведочной организации и управляющего газонасосной станцией, который прятал ворованные нефтепродукты, потом перепродавал их.
Ежедневно на базу приезжали машины и закачивали в цистерны солярку, нефть, керосин. В период открытия навигации на реке, горючее увозилось танкерами в неизвестном, южном направлении.
Братва, тусовалась на базе всего, как охрана. Они контролировали процесс завоза и вывоза нефти. Братки чувствовали себя полными хозяевами, пользуясь высоким покровительством.
От своей, тупоголовой безответственности и скуки творили, что хотели. Их хозяин не особенно интересовался, чем они занимались.
***
Мужики объяснили, что мочиться можно в дальней от люка «стенке». Держат их на базе уже неделю, а за малейшую «провинность», по мнению братков, закрывают в бочку. За два дня, которые они просидели в баке, давали всего три раза напиться, передавая в люк полуторалитровую бутылку с водой набранной из лужи. После чего, братки снова завинчивали люк на болты.
Больше бомжи ничего не получали.
В баке был отчетливо слышен отдаленный лай собак и шелест листьев по лесу. Собственный голос с хрипотой звучал приглушенно.
Об всем рассказал один из мужиков, которого звали Юра Ширшов. Мужичок был довольно разговорчивым, на вид ему было около сорока. Маленького роста, щуплый, он, казалось, смирился со своей участью и не очень унывал.
Когда- то, в начале девяностых годов, Юрка успешно занялся оптовой торговлей. До перестройки он работал снабженцем на продовольственных складах, поставлявших товар на фактории заполярных поселков. Различные проверки и ревизии его «снабженческой» деятельности, в богом забытые, национальные поселения северной тундры были чисто формальными. Он умело сколотил «стартовый капитал» для будущей коммерции и дикий рынок встретил хлебом- солью.
Жил он в те годы безбедно. Но как- то увлёкся, кому-то перешёл дорогу или не угодил, за что сел на три года в колонию. После выхода из зоны, оказался без квартиры, без семьи, без средств к существованию. Пришлось податься в бомжи.
Беды у него были из-за разговорчивости или длинного языка.
Второй мужик сначала молчал, но потом втянулся в разговор. Родом он был из Белоруссии, приехал пять лет назад на север заработать денег. До последнего времени работал токарем шестого разряда, несмотря на свои тридцать лет.
За эти пять лет успел потрудиться на всех производственных предприятиях и мастерских городка. Виной всему было, пристрастие к спиртному. Последнее время его не брали ни на одно предприятие.
Не имея жилья, прописки и денег, он вынужден был заниматься воровством или сдачей цветных металлов. Звали его Сергей Соболь.
Таковы были Андрюхины «коллеги».
***
— Ну, что придумаем? — спросил Андрей. — Можно отсюда сдернуть?
У него в голове крутилась навязчивая идея быстрее смыться с этого места. Ужасно хотелось похмелиться, или хотя бы попить воды. Сушняк в горле, остро давал знать.
— Как отсюда выберешься? Да и куда? — уныло отозвался Юрка.
— Всё равно найдут, — мрачно пояснил Соболь. У него не было документов. Приходилось прятаться от ментов.
— Ну, может, попросим воды. Когда откроют люк, все втроём затащим одного в бочку, а сами сдёрнем, — подал идею Андрей.
Рядом с базой, прямо за бочкой, начинался лес.
— Пересидим, где-нибудь в укромном месте, а со временем братки нас искать не будут, найдут других бичей.
Мужики сразу отмели идею. Они были морально подавлены и обессилены.
— Из бочки можно выбраться по лестнице, а её нет, — невесело сказал Соболь.
Высота до люка была около двух с половиной метров.
— Пока будем вытаскивать за руки друг друга, прибегут братки. Будет только хуже, — тоскливо подтвердил Юрик.
Андрюхе очень хотелось воды. Он всё-таки попробовал договориться с Соболем, который был выше ростом.
План был таков: «когда братки принесут напиться, и протянут в люк пластиковую бутылку с водой, он попробует затащить одного из них в бак, а потом выбраться из бочки, встав Соболю на плечи. После чего Андрюха вытащит его сверху за руки, и они скроются в лесу».
Новиков стукнул ногой по стенке бочки. Он не ожидал, что внутри пустого, железного бака может быть такой акустический гул, который прекратился только через минуту. В ушах ещё долго звенело.
Снаружи грубо спросили:
— Что, нахрен надо?
Андрюха попросил воды.
— Обойдёшься! — ответили сверху.— Вода будет вечером.
В середине дня железный бак стало сильно нагревать солнцем. Нестерпимая духота внутри бочки, да еще сушняк в горле сделали пребывание невыносимым. От вони, бывших нефтепродуктов, плюс фекалии, резко бросало в пот, закладывало нос и слезились глаза.
Такого похмелья Андрюха ещё не испытывал. Начинала кружиться голова. От злости он ещё раз стукнул ногой по бочке.
На этот раз Андрей услышал, как откручивают болты люка. Прежде чем отдать бутылку с грязной водой, Андрюху предупредили:
— Будешь долбиться, вытащим на экзекуцию.
После этого, рука с пластиковой бутылкой стала опускаться вниз. Андрюха только этого и ждал. Он быстро схватился за рукав человека, который протягивал бутылку, а затем, перехватив за шиворот олимпийки, попытался затянуть вниз.
Попытка оказалась неудачной. Соболь струсил и забился в дальний конец бочки, а парень вырвался, оставив Андрюху внутри. Им оказался «малой» Тригель.
Он сам не ожидал такого поворота, привыкнув к покорности бомжей. Переведя наверху дух, он со злобой прорычал:
— Ну держись собака!
Андрей, сразу выпив половину бутылки, набросился на Соболя.
— Андрюха, оставь идею выбраться. Бандюки всё равно бы тебя догнали, — начал канючить последний. — У них на территории две собаки. Мы раз пытались бежать, но псы меня поймали и начали трепать, — заныл он.
— Почему вы сразу не сказали? — спросил Андрей, начиная понимать всю серьёзность положения.
Крышку люка начали снова отвинчивать. Теперь снаружи слышалось несколько голосов. Отморозки посовещавшись, что-то придумали .
— Эй, чмо. — послышался голос Батона. — Слушай меня сюда!
Андрей сразу понял, что «приятное» обращение относилось к нему.
— За свой поступок будешь сидеть, пока не расколешься, с кем таскал радиаторы.
После этого они скинули в люк лестницу и приказали Юрке с Соболем вылезать. Что последние, послушно выполнили, вытянув лестницу обратно наверх. Андрей остался в бочке один.
Просидев до вечера, он так и не придумал возможность побега.
Ужасно хотелось курить. Но на счастье сигарет у Новикова не было. Позже, размышляя о былом, Андрюха благодарил в душе провидение. «Чем бы закончилась попытка закурить в нефтяной цистерне?»
Самое хреновое началось позже. Погода стояла весенняя, кое-где лежал снег. Вечером бочка начала быстро остывать.
Температура на улице стояла минусовая, а Андрюха был одет довольно легко. Тем более, вся одежда была мокрая, после падения в лужу. Кроссовки промокли.
На дне было сыро от мочи. Луже некуда было вытекать, запах в баке стоял…
Бочка остыла. Стало нестерпимо холодно. После недельного запоя Андрюху беспрерывно трясло. От постоянного пребывания на ногах, начало шатать. Присесть было некуда.
Можно было только прислониться к одной из покатых, холодных стенок и на корточках немного посидеть, после чего ноги затекали так, что он не мог их разогнуть. Сильно хотелось спать. Андрюха, собрав в один угол мокрую ржавчину, улёгся прямо на неё, несмотря на грязь.
Ночью начались галлюцинации. Голова кружилась, он постоянно просыпался от тошноты. В полусне мерещились голубые, прозрачные призраки, которые летали по бочке, светились неоновым светом, страшно пугали и были похожи на мохнатых домовых или кикимор с растрепанными, седыми волосами.
Испытав за ночь прелести ночевки в «доме с нечистой силой», он так и не заснул.
***
Проснулся Добрыня неожиданно. Богатырю вдруг причудилось, кто-то мохнатый, грузно навалился на грудь. Добрыня приподнялся с лавки, на которой незаметно уснул, ожидая возвращения Одноглазого Лиха. Кругом стояла темнота, — хоть выколи глаз. Лишь в дальнем углу избы, светлела ярко выбеленная печка.
Богатырь встряхнул головой, прогоняя остатки сна. В сознании возникло неприятное чувство чьего-то присутствия в избе.
Внезапно в чулане загремела утварь. Добрыня насторожился. В дальнем углу, послышался стук тяжелых шагов.
Кто-то невидимый в темноте, скрипя расхлябанными половицами, приближался к богатырю. Мерзко заскрипела дверь. Захлопали оконные ставни.
Сердце Добрыни гулко застучало.
Постепенно глаза привыкнув к темноте, начали различать очертания предметов в избе. Резко, сама собой вспыхнула стоявшая на подоконнике свеча. Сразу потухтув.
От вспышки богатырь испуганно вздрогнул. Яркий свет больно резанул по глазам, заставив заслонить лицо рукой. Заскрипела лестница ведущая на чердак и задрожжал потолок.
Неожиданно, дробным перебором, застучали тяжелые, половые доски. Изба задергалась и заходила ходуном.
Внезапно все стихло, как началось. Очумевший Добрыня боялся дышать. Волосы встали дыбом.
Он пытался разглядеть в темноте хоть что-нибудь. Мертвая, гнетущая тишина стала давить на нервы.
Вновь медленно- протяжно заскрипели дверные петли и затрещала щеколда. Добрыня схватив шапку, опрометью бросился к двери. Но перед самым носом, дубовая дверь оглушительным размахом захлопнулась, обдав богатыря плотной струей воздуха.
Позади себя, Добрыня услышал леденящий душу, печальный вздох, перешедший в детский плачь, а после в женское рыдание. За печью раздалось страшное урчание, чередовавшееся заунывным мяуканьем и громким фырканьем. Вся изба наполнилась человеческими стонами, вздохами, могильным шепотом.
С печи кто-то спрыгнул и тяжелыми, шаркающими шагами направился к богатырю. На потолке сама собой начала прорисовываться зловеще-огненная надпись. Невидимая рука, с крепкими, мохнатыми пальцами схватила за горло.
Невидимое существо навалилось на грудь, начав давить на ребра и щипать за бока.
У Добрыни сами собой загорелись волосы, внезапно погаснув. Задымились и вспыхнули лапти. Из стены, тугой струей, начала хлестать грязная вода, залившая богатыря с головы до ног.
Прямо из пустоты, с ревом вырвался поток огня.
Ничего не понимавший, парализованный страхом богатырь, застыл с дико выпученными глазами на одном месте.
По полу поехали скамьи и лавки, начал передвигался массивный, дубовый стол, закувыркался окованный железом сундук. По доскам покатились тяжелый ушат и деревянная кадка.
Начинавший приходить от первоначального стресса Добрыня, стал с силой щипать себя и шлепать ладошками по щекам. Ужасы продолжались.
В избе свистело, шипело, на полке гремела посуда. Будто по единой команде, в стену полетели глиняные миски, деревянные плошки и закопченные чугунки. Глиняные горшки громко разбиваясь о бревна, разлетались мелкими черепками.
По полу заплясали кочерга, ухват и помело. Безостановочно шуршали холщовые завеси. На чердаке послышалось лязганье цепей. По полу пошли лапти.
Шумно завертелись ручные жернова. Из печи вырвало и разбило вдребезги кирпичи. В голову полетели сложенные у печи поленья.
Он упал на пол, закрыв голову руками.
Подняв глаза богатырь обомлел. В противоположном углу, из стены вышла размытая, призрачная фигура и поплыла над полом. Было ощущение, что она не касается ногами досок, — на всем протяжении не скрипнула ни одна половица. Полупрозрачное, мрачное привидение, в виде бледно- седого, заросшего космами старика, в длинной, белой рубахе зловеще завыло.
Всклокоченная борода была длиннее самого призрака. Из-под шевелюры проглядывали, стоявшие торчком, два острых, собачьих уха. Выставленные вперед ладони и лицо были покрыты белой шерстью.
Выпученные глаза домового были устремлены на богатыря.
Сбоку от Добрыни, за печкой загрохотало. Он перевел взгляд в ту сторону. С полатей слезала маленькая, безобразно- неряшливая старушка, одетая в лохмотья, с несоразмерно большой, уродливой головой и распущенными волосами.
Нечисть протягивала к Добрыне корявые лапы, когда неожиданно за окном, пропел первый петух. Кикимора с домовым панически заметались и быстро исчезли, растаяв в пространстве. Кружившая по избе утварь, неподвижно зависнув в воздухе, с грохотом посыпалась на пол.
Добрыня начал приходить в себя, когда почувствовал, что сидит на полу, в растекавшейся луже мочи. Прислонившись спиной к печи и безвольно раскинув ноги, он облегченно выдохнул воздух, медленно опустив подбородок на грудь. Встряхнув от наваждения головой, с выпученными глазами и отвисшей челюстью, богатырь пополз в сторону двери.
В избе крепко запахло свежим душком.
За околицей, занималась бирюзовая полоска зари. Предрассветная мгла сменялась синевой рассвета. Крикливо перекликались петухи, непрерывно трещали кузнечики и пели перепела.
Светало. Бледнеющий Млечный Путь терял очертания. Первый утренний ветерок, осторожно шевеля ковылем и стеблями прошлогоднего бурьяна, пробежал вдоль дороги. В соседних дворах доносились крики петухов, блеяние коз и хрюканье свиней. За рекой стучала телега и мычали коровы.
Солнце выглянув из-за холмов, рассыпало золотые лучи по земле.
Добрыня, поддерживая рукой мокрые, обгаженные портки, в раскорячку плелся по слободе. Вдруг опомнившись, он резво нырнул в огородные бурьяны, начав пробираться в сторону реки.
«Не иначе наведаться на капище к волхвам?» — задумчиво размышлял он, выползая из холодной, утренней воды.
***
Родился и прожил Андрей Новиков на севере Сибири. После школы отслужил в армии. На службе ему, как большей части советских новобранцев, пришлось попрыгать на пинках дембелей и испытать на шкуре самодурство дедов, первые годы службы.
Но он был не единственным «духом» в роте, а коллективом, физическое и психологическое давление старослужащих переносится не так трагично молодыми рядовыми, как дружная травля одной жертвы армейскими «товарищами».
Флегматичный по характеру, Андрей спокойно отбарабанил первый, армейский год. Ну, а по второму, уже сам, будучи крутым дедом, не раз гонял молодых новобранцев и за дело, и так, ради прихоти.
Никогда он не думал, что в жизни придётся испытать на собственной шкуре беспредел.
В родном городе никогда не был лидером в компании друзей. Жил немного замкнутой жизнью. Как водится «толстый очкарик», посещал в основном библиотеки.
Женат он не был, и в «космонавты» не рвался.
Несколько лет назад, удалось подсобрать денег и купить квартиру в соседнем городе. Городок был маленький и не перспективный. Однокомнатная квартира в доме, который смело можно назвать полубараком, стоила не дорого.
Первоначально Андрей работал канцелярским служащим, в районной управе. Но с переездом пришлось уволиться. Каждый день ездить в другой город на работу не было возможности.
Андрей стал безработным.
Первое время он не мог найти в провинциальной дыре никакой вакансии, так как имел юридическое образование, а промышленным предприятиям требовались квалифицированные рабочие.
В те годы, безработица была характерна для всей страны, но самым настоящим бичём стала для маленьких провинциальных городков, в которых организаций было, всего пару- тройку промышленных «мануфактур».
Да и работать Андрей не очень стремился. Пока были деньги, он жил весело, пропивая их с друзьями. Но деньги закончились. Жизнь вынудила идти воровать цветные металлы с территорий промышленных предприятий или искать на свалках.
Особо ценились медь и алюминий. В кармане приходилось всегда таскать магнит. Некоторые изделия из дюральки не так просто было отличить от чугуняки.
Дюралюминий иногда был тяжелый и твёрдый, как детали из чугуна.
В гонку за металлом в те годы, жизнь втянула едва не половину мужского населения городка. Людям нужно было, как-то выживать. Так запросто, пойти и насобирать цветмет на свалке было не актуально, с окрестных помоек он был давно перетаскан в пункты вторцветмета. Как правило давно пропит.
Воровство становилось единственным средством выживания.
Жизнь покатилась под уклон. Хотя Андрюха иногда старался её наладить. Устраивался либо дворником, либо сторожем, либо разнорабочим в магазин.
***
Очумевший от встречи с нечистью Добрыня, расторопным шагом, время от времени озираясь, направлялся в сторону капища. Едва не свихнувшись от ночных наваждений, он не замечал раскинувшиеся вокруг поля и холмы, высокие дубравы и смолистые, сосновые боры. Будто в полубреду, обходил стороной широкие озера и быстрые речки, звонкие ручьи и студеные родники. Дорогу богатырь знал наизусть.
На капище проживал волхв — ведический прорицатель и наставник. Начиная с безрассудной юности Добрыни, он не раз выручал молодого витязя мудрым советом, или вытаскивал дуралея из различных житейских передряг бурной молодости.
Само капище располагалось на большом острове, лежавшем посреди широкого озера. С берегом остров соединялся узким, каменистым перешейком.
Впереди, перед глазами богатыря, показался широко раскинувшийся, водный простор. Ровная поверхность озера, изрезанная живописными заливами и тихими, песчаными бухтами, серебрилась под лучами солнца. На зеркально- лазурной глади отражались высокие, песчаные утесы и стройные стволы деревьев.
Утреннее солнце игриво сверкало в прохладных водах.
Тропинку ведущую к капищу Добрыня знал наизусть. Он мог обойти весь остров с закрытыми глазами.
Островные склоны были покрыты живописными, тенистыми лесами. Шелестела ветками молодая береза, раскинули кудрявые кроны ясень и клен, зеленели ива и ольха. В перелесках — проглядывали рябина, можжевельник и бузина.
Лесные поляны были усыпаны малиной и земляникой. Как океан, шумели кроны сосновых великанов, а у земли, воздух был неподвижен и сух. Пахло смолой, сухой хвоей и багульником.
В чаще слышалось разноголосье лесных птиц.
По тропинке, усыпанной прошлогодней листвой вдоль воды, Добрыня двигался уверенней и не торопливо. Каждый раз, когда он проходил по этому лесу, в душе начинала звенеть песня — зелень сосен, гладь воды, тишина, запах хвои, едва уловимое журчание родника — тихая гармония леса и озера — навивали свой, мелодичный мотив.
Когда солнце поднялось в зенит, Добрыня издалека увидел поднимавшийся легкий дымок, чадивший от жертвенного костра, поддерживаемого волхвами днями и ночами. Бревенчатый частокол капища, неровной стеной, показался на возвышении. У входа молчаливо стояли резные, деревянные идолы. Добрыня хорошо знавший каждого из них, тем не менее не особенно зацикливался на поклонении истуканам. Он посещал ритуалы только, как дань традициям.
Внутри самой ограды, издревле называемой требищем, в ветхих землянках, проживали служители культа — волхвы. Посреди поляны, за насыпными, круглыми валами располагалось святилище. Около застывших в неподвижном молчании дубовых истуканов, вечно горели жертвенные костры.
На само святилище Добрыню никогда не пускали. Доступ к общению с богами, посредством идолов, был разрешен только прорицателям.
Жили волхвы бедно. И если бы не десятая доля ратной добычи, которую богатыри постоянно сюда приносили, то кудесники давно бы протянули ноги. Добывать пищу охотой им было некогда. Кроме служения богам, оглашения их воли и жертвоприношений, они вели календарь, разделив год на два периода — зиму и лето.
Оповещали о наступающих сроках праздников, называли лучшие сроки посева и уборки урожая. Хранили приметы. Указывали на грядущие изменения погоды.
Жрецы берегли историю племен, стародавние предания и накопленные поколениями знания, вели летопись и календарь природных изменений. Знахарили, — излечивая опасные недуги, зашивали рваные раны. Предсказывали судьбу по звездам.
Изготавливали противоядия от змей.
Из крайней, крытой бревнами и дерном землянки, кряхтя вышел худой и сгорбленный, но жилистый старик, с длинно- седой, развивавшейся на ветру бородой. Одет он был в длинное, холщовое рубище, подпоясанное пеньковой веревкой. Голова с белыми, как снег волосами была не покрыта. Прямые, спадающие вниз волосы, чтобы не застилали глаза и не разлетались по ветру, были подвязаны лыковой тесемкой.
Старец, с морщинистым лицом и босыми ногами, сильно сутулясь, стоял опираясь на корявый, резной посох. Его слегка прищуренные, голубые глаза приветствовали Добрыню ясным, радостным взором.
— Давненько тебя не было, свет Добрынюшка. — оживленно прокряхтел волхв.
Богатырь преклонив перед старцем голову и сдерживая возбуждение пролепетал:
— Да всё это они, — ратные хлопоты, — мы люд не привольный, а мужи княжьи, — недосуг мне отче навещать тебя каждый день.
— Вижу неспроста, ко мне пожаловал. — прищурился старик. Опять неспокойная душа влез в передрягу? — покачав головой и улыбаясь в усы, хмыкнул кудесник.
Дальше Добрыня не сдерживал переживаний. Сбивчиво и очень эмоционально он поведал кудеснику свои злоключения.
Волхв не перебивая путанного рассказа богатыря, внимательно выслушал.
Когда Добрыня остановился вопросительно уставившись на старика, волхв теребя бороду и задумчиво насупив брови присел на широкий пенек.
и не знаю, что было? — Подскажи отче, что дальше делать? — срывающимся голосом пробормотал богатырь.
Волхв ворчливо заполз в землянку. Выйдя из неё, он держал в руках непонятные, ритуальные предметы. Разведя в углублении большого, плоского камня костер, старик сыпанул в него горсть зеленого порошка. Из огневой ямы жертвенного камня, окутывая все вокруг, повалил густой, белый дым.
Запах дурманящего снадобья показался Добрыне приятным. Перед взором, в синем тумане, поплыли небо и земля, начало теряться чувство ориентации и пропадало представление о сторонах света. От окуривания, в ушах потерявшего геометрию пространства богатыря, монотонно запели неизвестные птицы.
Старец между тем начал бубнить, читая невнятным шепотом заговор. Иногда он вскакивал, громко выкрикивая неизвестные слова, вертелся на одном месте, топал ногами, приседал, взмахивал руками. При этом у волхва, было такое дикое выражение глаз, что Добрыня начал пугаться, — не тронулся ли дед умом?
Дым от костра на камне повалил столбом. Богатырю стало казаться, что клубы складываются в замысловатые очертания непонятных существ, походивших на деревянных истуканов. Неожиданно, безумный старец завопил, начав корчиться, трястись и брызгать слюной, кружась вокруг жертвенного камня.
Внезапно он остановился. Упав на землю, старик впал в транс. Его губы посинели, морщинистое лицо посерело, выпятив надбровные дуги. Открытые, глубоко запавшие глаза, безотрывно уставились в небо.
Душа волхва общалась с небесными духами.
Некоторое время, лежавший на земле силуэт старика был неподвижен. Длинная, седая борода колыхалась на ветру. Наконец он зашевелился.
В жертвенной чаше полыхал костер, пламя разгоралось, дыша плотным жаром. Волхв приподнялся и сел. Немигающий взгляд на бледном лице был устремлен в одну точку.
Опьяненный травами Добрыня остолбенело уставился на кудесника.
Медленно раскачиваясь из стороны в сторону, старец, казалось, не замечал богатыря. Он поднялся на ноги. Развязав торбу, достал плоский камень с дыркой в центре, через которую был протянут кожаный шнурок.
Кудесник начал раскачивать амулет над костром. Зачерпнув из костра горячей золы, он растер её руками, начав размазывать по лицу. Достав из мешка воронью лапку и связку кореньев, волхв медленно обнёс их вокруг костра.
Отблески пламени озаряли сосредоточенное лицо старика.
Опустившись на колени, дед начал ковырять палкой землю. При этом, он что-то бормотал одними ссохшими губами. Раскопав несколько мелких камней, старец не высоко их подбросил.
Когда камешки упали на землю, кудесник уперся в них задумчивым, серьёзным взглядом.
Медленно переведя взгляд на Добрыню, волхв, скривив в недоумении губы, вопросительно- тупо уставился на богатыря.
— Небесные духи мне ничего не поведали, — медленно мотая головой, с рассеянной досадой, прокряхтел он.
— И что теперь. — недоуменно развел руками Добрыня. — Кто мне подскажет, что такое было в старухиной избушке, — сглотнул он слюну. — Что мне дальше делать? — панически пробормотал богатырь.
Волхв задумчиво опустив голову поглаживал бороду.
— Ну-ка паршивец! — вдруг взбеленился он. — Давай рассказывай, нарушал древние заветы?
Добрыня ошарашено округлил глаза.
— Рассказывай, где шатался и чем занимался, незадолго до встречи с одноглазой старухой, — насупив брови, волхв упер тяжелый взгляд в богатыря.
Добрыня задрав кверху глаза, усиленно напрягая память недоуменно пожимал плечами.
— Давай вспоминай подробно, что необычного с тобой происходило? Что делал в тот день, с самого, раннего утра?
— Ну. — утром я встал, с левой ноги, — начал неуверенно вспоминать богатырь, — так как совершенно не выспался. Под окном всю ночь, заупокойно выла собака, — припоминал Добрыня. Вот я и не смог заснуть.
Волхв молча и внимательно слушал.
— Утром я спустился с полатей, раздавив на полу паука, — напрягал память Добрыня. — Хотел побрить бороду, но случайно выронил и разбил стеклянное зеркало, — продолжал он. — Потом решил перекусить, но ненароком опрокинул солонку, рассыпав на полу соль. — Когда выходил из дома, в ветвях дерева, прямо надо мной, громко закаркала большая, черная ворона, от чего зазвенело в левом ухе. — вот же гадкая птица! — едко ругнулся богатырь. — Направляясь в кабак, вдруг заметил, что одел наизнанку рубаху. — Начав её переодевать, я обнаружил, что забыл кошель с серебром, — пришлось с полпути возвращаться обратно домой за деньгами. — Там, как раз дорогу мне перебежала черная кошка, — припоминал он. Но я не хотел делать огромный крюк и обходить соседней улицей, — скривился богатырь. Пошел прямо. — закончил он повествование, с недоуменной наивностью смотря на волхва.
На небе вечерело. Солнце медленно катилось к горизонту. По мере рассказа, брови старика поднимались выше и выше.
Когда Добрыня закончил, дед некоторое время стоял с удивленно раскрытым ртом. Придя в себя, кудесник медленно разведя руками, промолвил:
— И ты балда, спрашиваешь, откуда неудачи и злоключения? — уныло прокряхтел он.
Богатырь стоял, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.
— Ты что-нибудь предпринял, чтобы отвести порчу. — громко спросил волхв. — Ты соль бросил через плече? — Постучал по дереву три раза? — Плюнул через левое плече. — ехидно удивлялся старец.
Добрыня виновато стоял, молча потупив взгляд.
— Да-а. — медленно протянул старик, — ты оказывается, еще больше болван, чем я считал. — Этой ночью буду просить богов, чтобы смилостивились над тобой и не наказывали дурака на первый раз, — закончил волхв, досадно махнув богатырю рукой на выход из капища. — Придешь через сутки, — прокричал он вдогонку.
***
Помучавшись найти нормальную работу, Андрюха встал на учет в центр занятости. Но биржа труда платила пособие двести рублей в месяц. На эти деньги можно было купить четыре бутылки водки, шестьдесят пачек «Примы», не более.
Андрюха, каждый месяц посещал пункт переливания крови. За сдачу трехсот грамм донорской «плазмы», он получал около пятисот рублей. Вот так и приходилось стягивать концы с концами.
В тот пасмурный день он сидел дома на кухне когда в дверь позвонили. Утром Андрей успел подработать на разгрузке машины у коммерсанта и теперь были деньги. На улице накрапывал дождь. Идти в магазин по такой погоде не хотелось.
Новиков мучительно размышлял. Пойти купить три пузыря или набрать чего- нибудь пожрать домой? В это утро он был трезвый и не хотелось даже похмеляться.
На пороге стоял мент:
— Ты Новиков?
— Да, а что случилось? — удивился Андрюха дожевывая кусок хлеба. «В голове начало прокручиваться: «Может где засветился?» «Да вроде бы нет у меня косяков». «Что тогда им нужно?»
— Собирайся поехали? — голосом не терпящим возражений, рявкнул служитель порядка.
— Куда, зачем?
— Ну что, тебе отдельное приглашение нужно. или силой вытаскивать?
«Почему менты так разговаривают с людьми?» — подумал Андрюха. Грубым, напорным тоном они стараются сразу надавить… «В ментовских школах дураков ничему нормальному не учат?» — «Или просто в мусора берут таких, которых бесполезно чему- то обучать?»
Андрюха рассеяно, наспех оделся и залез в уазку.
Кабинет следователя не изобиловал опрятностью и убранством. Обшарпанные стены. На одной висел длинный плакат «Не знание закона, не освобождает от ответственности!» Потрескавшийся потолок.
В углу громоздился железный, несгораемый сейф с облупившейся краской. На тумбочке грязный стакан с кипятильником внутри. Сквозь открытую форточку быстро выветривался сигаретный дым.
У стены сидели два опера- ОБЭПника и дознаватель за столом. Андрей ничего не понимая вошел.
— Присаживайся? — резко заявил дознаватель.
Андрей растеряно присел на стул у стола.
— У тебя паспорт с собой?
— Да! — вот! — Андрей начал вытаскивать из кармана куртки документ.
Один из оперов взяв паспорт, начал нудно зачитывать:
— Новиков Андрей Иванович…, 70- го года рож. не привлека.
Его перебил дознаватель.
— Ну что, будем разговаривать? — вальяжно заявил он.
Андрей недоумевал:
— Вы хоть объясните толком, что почем? — спокойно развел он руками.
— Значит сам не желаешь рассказать? — грубо спросил один опер.
«Почему они не говорят, за что меня сюда?» «Ведут себя, будто дуркуют» — промелькнуло у Андрюхи.
— Ладно! — ты работал в прошлом месяце в «Полюсе»? — деловито спросил дознаватель.
— Ну да! — раздраженно ответил Андрей.
Пробатрачив разнорабочим в коммерческом магазине полтора месяца, он почти ничего не заработал. Правда успел натаскать домой подгнивших овощей, перемороженной картошки, консервов с просроченным сроком годности, которые налоговая не допускала в продажу. С разрешения хозяина можно было бесплатно брать хлеб, в разумных пределах.
— И с биржи не снялся? — Да еще деньги по безработице получал?
— Ну да, — усмехнулся Андрей. — Если вы называете это деньгами.
— Ты смотри! — он еще и лыбится, — возмущенно обратился один мент к другому.
— Ты совершил кражу денег из казны, знаешь об этом? — с напором сказал дознаватель.
Андрюха подумал, что обэхэесник шутит. У ментов принято сначала брать человека на понт, напуститить на него паники, потом допрашивать. Волна неопределённого страха, что его подловили на каком- то реальном преступлении сошла.
Он никогда, до сегодняшнего дня и не подумал бы, что одновременно числиться на бирже труда и устроиться подрабатывать, является уголовным преступлением.
— Так я получал всего двести рублей в месяц, — удивленно воскликнул Андрюха.
— Ну- ну рассказывай дальше.
— Я почему стоял на бирже? — начал заикаться он от волнения. Ждал, что предложат какую-нибудь хорошую работу. Они же владеют информацией о свободных вакансиях, да и непрерывный, трудовой стаж не теряется, когда числишься в центре занятости. А на то пособие, которое выдают безработному, никак не проживешь. Ну я и устроился временно подработать рабочим в магазин, — пожимая плечами оправдывался Андрюха.
Мне в центре занятости никто и не объяснил, что числиться на бирже труда и одновременно устроиться подрабатывать — криминал.
Он всегда считал, что отделы борьбы с экономической преступностью, занимаются крупными финансовыми аферами, банкирами и тому подобное. Никогда ему, в голову бы не пришло, что эти люди вместо того, чтобы сажать настоящих валютных воротил, занимаются мелочной ерундой. Сами сляпают, «высосанное из пальца» якобы преступление, а потом раздувают его в громкое «похищение века».
За что потом, получают премии, звания, должности.
— Дак, а я это! — верну деньги в центр занятости, — развел руками Андрюха.
— Ну это само собой, — деловито раскрыв лежащую на столе папку, ответил мент.
— Вот твоё трудовое соглашение с ООО «Полюс». Работал ты там с середины января по начало марта. Получил, согласно платежной ведомости зарплату тысячу рублей. А вот бухгалтерские ведомости центра занятости.
За февраль ты получил пособие по безработице в размере двести десять рублей сорок копеек. Прочитай протокол и распишись, мера пресечения подписка о невыезде, — передал Андрюхе бумажки дознаватель.
— На допросы будешь являться по первому требованию, понял. — резко добавил один из оперов.
Андрей прочитав протокол и остальные бумажки поднял на ментов растерянные глаза.
— Мужики да вы что! — шутите что ли? — И за это по 159-й статье? — удивленно спросил он.
— Да, мошенничество налицо, — коротко ответил опер.
— Да вы, что смеётесь? — широко раскрыв глаза удивился Андрюха, — финансового афериста, что ли поймали?
— А чем ты не доволен? — грубо спросил оперативник.
— Получается, я украл из бюджета двести десять рублей, и теперь буду сидеть за это? — развел руками Андрюха. — Да я верну им деньги, я и не думал ничего такого делать, просто когда получал пособие, я как- то не задумывался и не обращал внимания, — пожимая плечами оправдывался Андрей.
— Не двести десять, а только десять рублей ты спёр у государства получается, — не поднимая на Андрюху глаза, виновато ответил дознаватель. — Если похищенная сумма не превышает более двухсот рублей, то есть, одной минималки оплаты труда, это административная статья, а если на десять рублей больше, то полный состав преступления.
— И что? — как мне теперь дальше? — пожал Андрюха плечами.
— Хэ-ге! — а нам какая разница, — усмехнулся один из оперов, весело посмотрев на коллегу. — Нам «галочки» раскрытых преступлений для отчетов перед начальством нужны, — процент раскрываемости и так низкий.
Дождь тяжелыми каплями барабанил по козырьку над крыльцом горотдела. Противно шелестя шинами катили по дороге легковушки, далеко разнося гарь выхлопов. Редкие прохожие, держа в руках зонтики, озабочено поглядывали на небо.
Вышел Андрей из ментовки так, будто стукнули, молотком по голове. «Ну ладно менты- ментами, а впереди суд. Он наверно освободит меня от уголовной ответственности?» — успокаивал себя Андрюха по дороге домой. «Это что же, из за десяти рублей несколько лет сидеть?» — «Да и что я умышленно, что ли бомбанул бюджет?».
Андрюха слышал, что МВД устанавливает районным, ментовским отделам планы. Сколько за месяц нужно раскрыть преступлений, всего по городу, по району и т.д. А потом строго требуют выполнения этих планов.
Вроде того, как токарю на заводе устанавливают план выточить на станке определенное количество болтов. Вот следаки с дознавателями и стараются.
А где они возьмут такое количество преступлений? Всё, что попадает под разряд мало-мальски криминального, они стараются быстрее сфабриковать в уголовное дело и сдать его в прокуратуру, не смотря на незначительнось дела, ни согласуясь моральной стороной…
Если прокурор утвердил десять законченных уголовных дел, с собранными не важно, каким способом доказательствами, то менту «раскрывшему» дюжину «преступлений» выдают большую премию. За крупные преступления, они, как правило, стараются не браться, а сляпать, как можно больше мелочных дел. То есть от количества «раскрытых преступлений» имеют свою прибыль.
Такой конвейер настроен ни на объективное качество расследований, и соблюдение законности, а на количество «продукции» изготовленной следственными органами.
Менты напомнили Андрюхе мелкопакостных бесов из сказок, которые с самодовольными, козлиными мордами вылезают из тихого омута, чтобы нагадить на белом свете, а после запрыгнуть обратно в мутное болото.
Суд назначили на конец июня.
Неухоженная унылая комнатенка зала судебного заседания напоминала зал ожидания на железнодорожном полустанке. Безликие, серые стены, деревянные лавки. В углу отгороженая решеткой скамья подсудимых. На стене дрожжал солнечный зайчик с открытой форточки. На окнах прибиты решетки.
Некрасивая секретарь судебного заседания с прыщавым лицом в круглых очках и плоским задом, одетая в длинную черную юбку и розовую блузку, произнесла стандартные реплики обращаясь неизвестно кому.
— Приговор! — зачитал районный судья в черной мантии, с лицом типичного азиата. — Именем Россий. — назначить Новикову А..И. один год условно. — меру пресечения подписку о не выезде оставить в силе. «точка».
Новиков стоял и хлопал глазами не в силах вымолвить слово. Уже в коридоре суда он набравшись смелости спросил у служителя правосудия:
— И куда же мне теперь?
— Ну такие законы, что я поделаю? — нудно прогундосил тот, разведя руками. — Присудить тебе реальный срок лишения, — это много! — А штраф? — ухмыльнулся он. — Этой статьей предусмотрено триста минималок! — Где ты возьмешь такие деньги?
Андрюха раньше работая юристом, часто сталкиваясь с внутренней, бытовой жизнью судов, не раз замечал, что Российское судоустройство далеко не так идеально, как считается. В судебной иерархии, судей самой низкой ступени, выносящих оправдательные приговоры, не чествуют более высокие жрецы фемиды. Районные судьи, как обычно прикрывая свою жо. как толмачи-делопроизводители, «творят суд» только формально. «Принимая дело к производству, они берут и просто переписывают текст приговора с обвинительного заключения следственных органов, вот и всё. Вообще не разбираясь, что справедливо, а что нет.
Судебное заседание только для отвода глаз». Подтверждая фразу: «. формалистское судилище, — самый справедливый «суд» в мире!»
Ясный день на улице выглядел гнусным. Казалось солнце насмехается. Прохожие с безразличные физиономиями сновали вперед надад по тротуару.
С деловым видом пробежал уличный пес озабоченный своими собачьими делами. Шуршали шинами проезжие иномарки.
Выйдя из суда, Андрей несколько минут стоял в расстерянности. Скривившись тяжело вздохнул присев на скамейку в автобусной остановке. Как ему теперь дальше?
Подошедший заляпанный грязью автобус, обдав бензиновой гарью, скрипнул тормозами, шумно распахнул створки дверей. Новиков так расстроился, что махнул рукой на пересмотр в кассации. Да и вообще положил на них, на всех…
«Ай! — Напьюсь поскорее, да и забуду всё. ядство», — успокоил он себя. Ноги сами понесли в кабак.
В довершение, ко всем неудачам, он заделался уголовником с условным сроком. С таким «волчьим билетом», уже нельзя было расчитывать найти нормальную работу, не говоря о юридической.
***
Добрыня, малость одурманенный «магическими» травами, возвращался с капища. Решив сократить путь, он двинулся прямиком через лес.
Тем временем солнце начало погружаться за горизонт. Неспешно оно угасало. Только стройный клин журавлей, казалось уплывает прямиком в багряный закат.
Богатырь очень любил яркие заходы солнца. Созерцая насыщено- багровую полусферу, он словно сам, вместе с огромным, солнечным диском погружался за горизонт, ловя подставленным под скользящие лучи лицом, последние мгновения убегавшего дня, дарившего прощальную частицу света и тепла.
Небесное светило скатилось за стену леса, и на земле повисла густая, затягивающая словно желе, ночная пелена. Небо начало пестреть пылинками звезд, мерцающих и переливающихся словно бриллианты. Их было так много, что от поднятого вверх взгляда, на рассыпанные в бесконечности точки, начинала кружиться голова.
Темнело. На небесном своде проявились первые созвездия. Раскинула ковш Большая Медведица.
На Севере, тускло- неподвижной точкой, застыла Полярная звезда. Ночь была совершенно безлунной, и звезды были единственными светлячками, которые ничего не освещали. Темнота стояла — хоть выколи глаз.
Лишь тихий шелест листвы над головой, и шорох ночных жуков, сопровождал богатыря. Добрыня постоянно натыкался на ветки и встречные сучки, каждый раз едко ругаясь.
В детстве слушая баллады бродячих кудесников, рассказанные под звон гуслей, в темные, летние ночи у костра — он вспоминал:
— Безлунная ночь, самое желанное время, для разгула нечистой силы. В это время, ночное светило освещает потусторонний мир, вот нечисть и беснуется — празднуя безумные вакханалии.»
Впереди немного посветлело, но это был не рассвет. Где- то за опушкой леса, вспыхнуло розовое свечение. Добрыня немного удивился, решив свернуть с пути, чтобы узнать, что за ночное зарево разгребает мрак ночи за холмами.
Почва по ногами богатыря начала мелко вздрагивать. За перелеском должен был лежать тихий пруд, густо заросший по берегам камышами и рогозой.
Поднявшись на холм, перед глазами Добрыни предстала живописная картина.
Там, где раньше мирно плескалась спокойная, глубокая заводь пруда с чистой, стоячей водой, холодными, донными родниками и тихим омутом — теперь кипело и пузырилось мутное озеро. Из под воды пульсировали красно- огненные блики, поднимая со дна черные, жирные разводы. Озеро мерцало и бурлило. По водной глади стелилась непроглядная, дымная гарь из лопнувших пузырей.
В ноздри, вызывая дурноту, полез горько- зловонной запах серы. Вода кипела и пузырилась. Неровный, зубчатый разлом, кровавым рубцом прорезавшийся на дне, пульсировал зловещими, багрово- оранжевыми отблесками. Огромные пузыри вздувались и шумно лопались на поверхности озера, выпуская черную копоть.
Опускаясь тяжелой, жирной гарью, она стелилась по берегам, окрашивая камыш и песок толстым слоем угольной сажи. Грязевые разводы на воде, затягивались жирной, перламутровой пленкой. Над озером висели желто-пегие клубы дыма, разносившие по округе удушливый, серный запах.
Вдруг из воды начали выпрыгивать какие-то существа, походившие на небольших, диких козлов. Только они скакали на двух задних лапах и были черными, как смоль. Добрыня насчитал двенадцать болотных бесов.
Грязные от сажи поросячьи морды, с козлиной бородкой и двумя мохнатыми рожками, самодовольно похрюкивали, распространяя вокруг себя дым и смрад. Они выскочили так неожиданно, что Добрыня не успел среагировать, как его окружили со всех сторон. За каждым тянулся слабый, полупрозрачный шлейф огненно- фиолетового свечения.
Пламенеющие лепестки плавно колыхались, когда черти, потрясая отвисшими животами, на коротких, кривых лапах, круто меняли траекторию козлиных скачков.
От чертовски- непосильной работы, изнурительного взваливания «тяжкого, служебного бремени», шерсть на горбу некоторых вытерлась. Местами, сквозь черноту меха на их плечах, будто звездочки на погонах блистали красно- оголенные просветы стертой кожи.
Ничего не произнося, они окружили богатыря, начав толкать и пихать его, как неваляшку один к другому, не давая вымолвить слова. Бесы были любителями мелких пакостей.
Неожиданно из мутного озера, с шумом вырвался столб ревущего, багрового пламени, ярко озарив округу огненным светом. Бесы разом притихли и присмирели. Между ними пошел беспокойный шепоток: — Анцибул.
Вензевул. Дьявол.
На берег из дыма и пламени, тяжелой поступью выходил тринадцатый черт. Внешне он был похож на бесов, но гораздо, больших размеров. Мохнатые, с раздвоенными копытами мускулистые ноги, держали мощный торс, покрытый мелкой, чёрной шерстью.
Голову с горящими глазами, типично азиатским, резким взглядом, венчали кривые рога. Огромными ноздрями, он шумно втягивал воздух. Густые, черно-седые брови срослись над глазами. Заостренные, безволосые уши, темно-красного цвета, стояли торчком и были опалены.
Сзади тянулся длинный, тонкий хвост со стрелой на конце.
На нем, как на сталеваре, был накинут кожаный, обгорелый фартук. Грязный передник на чёрте писался, словно черная мантия титулованного творца-заседателя в судилище грешных душ. В лапах дьявола чистилища, была зажата обугленная, железная кочерга.
Но держал он её таким церемонным пафосом, словно в руках был карающий меч Фемиды.
Добрыня, стоял ни жив - ни мертв, когда увидел большого черта. Медленной, осторожной походкой, дьявол начал огибать вокруг богатыря. В его безотрывно- немигающем взгляде, светились одновременно торжество, мстительность и коварство.
Добрыня, смотревший широко распахнутыми глазами, начал мелкими шажками пятиться назад.
— Ну здравствуй! — свет Никитич. — каким- то торжественно- категоричным тоном, будто зачитывает с преисподнего судилища вердикт заблудшей душе, — проблеял он. — А ты не помнишь меня Добрыня? — прогундосил черт, произнося слова широким ртом, мстительно растянув на козлиной морде тонкие губы, в самодовольной, свинячьей ухмылке.
Что-то до боли знакомое в интонации, поведении, манерах ужасного создания, — показалось богатырю.
— Во время кабацких запоев, я тебя часто навещал. — медленно качая головой, язвительно- желчно протянул черт.
Добрыня отступавший назад почувствовал, что наткнулся, вспотевшей спиной на какие-то острые иголки. Обернувшись он понял, что залез в густые заросли колючего растения, высотой с человеческий рост. Листья куста, похожего на репейник были усеяны острыми, длинными колючками.
На крепких, мясистых стеблях красовались фиолетовые бутоны цветков.
Черт в нерешимости остановился перед кустами. Скакавшие вокруг бесы, даже близко не решались подойти к зарослям чертополоха.
Дьявол безотрывно сверливший Добрыню пронзительным взглядом, с сожалением покачал головой:
— На этот раз я тебя отпускаю. — прохрюкал он. — Но не забывай меня Добрыня, — мы еще увидимся? — не правда ли…, — добавил он злобно- мстительным голосом.
Проснулся Добрыня среди зарослей колючего чертополоха, от далекого крика голосистого петуха. На востоке занималась заря. Небосвод освещали рассеянные лучи солнца, диск которого находился еще за линией горизонта.
Розоватые отблески восхода ласкали подернутую рябью поверхность пруда, тихо плескавшегося под утренним ветерком. В предрассветном сумраке можно было различить несколько легких облаков, повисших в зените. Пахло болиголовом, от которого звенело в ушах и раскалывались мозги.
— Привидется же такое! — встряхнул головой богатырь, поднимаясь спросони и отряхиваясь от налипшего мусора.
***
Пробовал Андрей зарабатывать разгрузкой вагонов на товарной базе. Но случай отбил желание:
Один из освободившихся зэков, собрав вокруг себя команду полубичеватых, бывших уголовников, обложил, «налогом» других грузчиков.
Как они сами выражались: « — все должны с халявного барыша на общак кидать». Что за общак? Чей он?
Что они называли халявным барышем? — Андрюха так и не врубился.
Коммерсанты подъехали на машине к разгрузке товарных вагонов пригласив грузчиков поработать. Безработные мужики, всегда толпились на сортировочной базе в поисках работы.
«Сборщики дани» сами не работали. Но они внимательно следили за тем, сколько платит коммерсант грузчику. И если «смотрящим за бичами», кто-то не отстёгивал десять процентов от заработанных денег, то был жестоко избит. Как-то Андрей отказался платить «сбор».
За что поплатился. Этот случай навсегда отбил у него охоту разгружать вагоны. Он занялся воровством цветмета.
Теперь Андрюха стал частым гостем в вытрезвителе. После трех залетов на пятнадцать суток за постоянные пьянки, его из мусарни, принудительно отправили в городской ПНД. Так Андрюха катился ниже и ниже по социальной лестнице, медленно, но неотвратимо превращаясь в БИЧа.
***
Начинались злоключения богатыря далеко не злободневно.
Родом Добрыня был из Рязани. В отрочестве ни чем особенным не выделялся. Занимался натуральными промыслами.
Охотился на пушных зверей. Шкуры куниц и белок менял на пищу с одеждой. Рыбачил на Оке. Разорял ульи диких, лесных пчел, добывая мед и воск.
Нередко плел лапти и корзины, вязал из пеньки рыболовные сети. Иногда, «чистил» с друзьями фруктовые сады в окрестных деревнях. Бывало, «случайно» прихватит гуся или пару кур в чужом подворье.
Как большинство славян он считал, что красота в силе и движениях. Здоровый и добродушный, деревенский дурень мало заботился о своей наружности. Всегда в одной и той же одежде, в грязи и пыли, без всякой опрятности заявлялся куда угодно. На праздники ошалело плясал вокруг обрядовых костров. Участвовал в молодецких затеях, прыгал через костры.
Частенько, не без успеха бился на потешных, кулачных боях. Ночами слушал рассказы бродячих кудесников. Любил помечтать у костра под нежные звуки гуслей, лютни и волынки.
Справив тризну родителям, Добрыня отправился в Киев, где нанялся к богатому купцу, гребцом на ладью.
Ранней весной, до отказа загрузили суда воском, пенькой, бочками с медом, дорогими шкурами белок и черных куниц. Караван из нескольких однопарусных стругов, отправился вниз по Днепру. Кроме купцов с гребцами, на судах плыли рыжие варяги, которых наняли для охраны от печенегов.
По реке вышли в Черное море, и вдоль берегов направились в Византию. По пути встретили несколько греческих, торговых судов, следовавших из Царьграда в Херсонес. Вместе с викингами- охранниками, ограбили византийских купцов. Суда сожгли, а греков утопили.
Богатую добычу поделили поровну между собой. В Цареград Добрыня приехал со своим товаром, который выгодно продал и неплохо на этом заработал.
В Константинополе познал прелести богатой и сладкой жизни. Особенно понравились приятные на вкус, разнообразные вина и крепленая, виноградная водка, которую греки перегоняли в больших, медных чанах из перебродившего вина. Добрыня быстро научился свободно глотать её залпом, насмотревшись на викингов, не разбавлявших винный спирт водой, как делали греки.
До Константинополя он, кроме приторно-сладкой, слабоградусной медовухи, забродившей на нектаре лесных пчел, ничего не пробовал.
После удачной поездки прикупил боевой меч и с несколькими, подобными себе, молодыми, здоровенными балбесами нанялся ратником в дружину к новому Киевскому князю Владимиру.
За годы службы в княжеской дружине Добрыня много воевал: Гонял печенегов. Бился с ляхами. Громил с дружиной бунты Вятичей и Радимичей.
Долбил в набегах балтийских Ятвагов и Татарву на волжской Булгари. Вместе с викингами ходил «усмирять» мятежных греческих полководцев, когда сопливые Византийские императоры, едва не потеряв трон, завопили о подмоге.
В боях и тяготах дальних походов закалился духом. Его тело огрубело, как камень. Презирая любую непогоду стал безразличен к холоду и нужде. Мог долгое время питался самой грубой или сырой пищей. Научился в совершенстве владеть оружием: — рубиться с плеча, по несколько дней не слезать с коня.
Смело бросался в ледяную воду быстрых рек, искусно бился в горных ущельях. Подолгу скрываться в сырых, болотных зарослях, не пугаться врагов, изумляя противника мгновенным нападением.
За годы службы в княжеской дружине, Добрыня Никитич стал походить на того сказочного богатыря, о которых странствующие, слепые гусляры слагали былины. Только вот с каждым последующим пересказом, сказания, как мхом обрастали новыми, невероятными байками о «подвигах» своих героев.
За боевые заслуги был приближен к князю и уже служил старшим гриднем в княжеской охране. Жил он теперь безбедно, почти без забот в гридницкой казарме княжеского двора, на полном, ратном содержании. Кроме того, получал долю добычи, захваченную дружиной в сражениях с врагами, а вернее привезенную из разграбленных городов или отобранную у покоренных соседних племен. По своей молодости серебро не копил и на черный день не откладывал.
Все полученные жалованья обычно прогуливал и пропивал, чему Добрыня хорошо научился. Бывая в разных землях, успел отведать всевозможных, веселящих напитков.
В один из загулов случайно пристукнул в драке какого-то именитого, византийского грека, приехавшего в Киев сеять благочестивую харизму. По правилам времён, за убийство иноземца, его должны были выдать родственникам убитого. Естественно Добрыня не стал дожидаться ареста.
Подавшись в бега, он захватил только оружие и боевое снаряжение.
Ранней весной, незадолго до злоключений, Добрыня, ушел в очередной загул. Всё серебро он, как обычно промотал и теперь, уныло расположившись в углу корчмы, за грубо отесанным, дубовым столом, размышлял, где достать на опохмелку.
В кабацкой корчме жизнь текла в обычном русле. Это было одно из тех, немногих мест, где можно увидеть сидящими рядом: юродивых, блаженных калик, и высокомерных, византийских греков, и нахальных, рыжих варягов, и славянских богатырей с красно- пропитыми мордами. Бояре, гриди, огнищане, тиуны, отроки, смерды, вирники с физиономиями типичных висельников, смуглые берендеи и печенеги, раскосые торки и хазары. — Все спорили и бахвалились друг перед другом, глотая брагу и зеленое вино. Становилось шумнее и жарче. — Кабак галдел разноголосьем неразборчивых, пьяных выкриков.
В углу кто-то бил морду холопу, схватив крепкой пятерней за бороду и кроя всё на свете ядреной, матерной бранью. Под грязными столами, в куче рыбных костей, валялись мертвецки- пьяные смерды. Нагло роились жирные, зеленые мухи. На столах были разбросаны деревянные плошки, глиняные кубышки из под медовухи и зеленого, полынного вина.
В корчме стоял спертый дух потных тел, чеснока и перегара.
К одиноко сидящему, унылому Добрыне, незаметно -тихо подошел щупло- худощавый, босой мужичек, одетый в грязно-рваное рубище без опояски.
— Не соизволит славный витязь разделить чару с недостойным смердом? — подобострастно пригнувшись в полупоклоне, обратился он угодливым голосом к богатырю. Смотря заискивающими глазами, он держал в грязных руках большой, дубовый ковш с медовухой. Желтое, пропитое лицо мужиченки, с куцей бороденкой, напоминало плутоватую морду хорька.
Добрыня воспрянувший от приглашения духом, однако виду не показал. Он сначала внимательно, с высока оглядел мужичка, медленно измерив взглядом благонравного мужа. После чего с достоинством в голосе произнес:
— Что же, уважу тебя, — покровительно разрешил ему присесть рядом с собой. — Я не из тех, кто гнушается выпить с простолюдином, — добавил он, еле сдерживая достоинство в голосе, чтобы не схватиться трясущимися руками за ковш с заманчивой брагой.
Быстро, большими, жадными глотками ополовинив лохань, размером с доброе ведро — богатырь удовлетворенно выдохнул воздух. Приятное, расслабляющее тепло побежало по телу. Он улыбнулся, размазывая брагу по усам.
На Добрыню нахлынула покровительная благодать.
— И как мне тебя называть? — спросил он, громко отрыгнув поднимавшиеся газы.
— Люди зовут Горынычем, — ответил мужик. — Потому, что живу в горах! — с напускным вызовом, гордо вздернув куцую бородку, добавил он.
Едко скривившись, богатырь смерил презрительным взглядом, плешивого, кабацкого ярыжку.
— Ты холоп смотрю совсем забрехался? — Хгы… — усмехнулся в усы богатырь. — От тебя за версту несёт перегаром с горилки. — потому и прозвали горынычем. — змий ты зеленый! — добавил он раскатисто захохотав.
Плюгавенький мужик молча потупился. Было видно, он надулся.
— Ну ладно- ладно, не пыжся, — примирительно поклал ему на плече руку Добрыня. Выпей лучше за здоровье нашего князя. — долгие лета ему, — пробасил разговевший богатырь.
— А вот скажи- ка мне, — добрый молодец. — зашептал горыныч, заговорчески придвигаясь ближе к Добрыне. — А есть ли у тебя золотишко от кочевников? — как бы невзначай пролепетал он.
Все военные трофеи, добытые в боях и набегах — богатыри сбрасывали в общий котел дружины. С него и кормились.
Добрыня тупо перевел хмельной, насупленный взгляд на ярыжника.
— Ты на что это, пес смердячий, меня подбиваешь? — загремел он на весь кабак пьяным, раскатистым басом, схватив горыныча за горло.
— Тише-тише. — начал озираться по сторонам полузадушенный мужичек.
После того, как богатырь отпустил хватку, — горыныч отдышался и отодвинувшись от Добрыни промолвил.
— Ты уж. боярин, не серчай. — мужики темные мы, сиволапые. — можа не того сболтнул? — а ведь я тебе богатырь, хочу полезный дать совет, — пристыжено качая головой дополнил он, отползая подальше.
— У. шельма! — прочь с глаз моих. — вша подзаборная, — замахнулся на него богатырь.
В следующий конно- степной дозор, Добрыне неплохо подфартило. С уха прихлопнутого им родовитого, знатного печенега, он сорвал большую, золотую серьгу и висевший у кочевника на шее, тяжелый, серебряный медальон с драгоценными камнями. Трофеи он не стал отдавать казначею дружины, а рассудительно припрятал.
Добрыня с горынычем стали други. Теперь перед ним всегда были открыты двери любой питейной корчмы. Горыныч, как-то незаметно подсуетился, и Добрыню узнавали в лицо виночерпы всех окрестных кабаков.
За пойло он никогда, и ни где не платил. Драгоценные безделушки и дорогие украшения добытые в «трудных боях и ратных походах», начал сбывать через плюгавого горыныча. Мужик был шебутной и расторопный. — из подземли мог достать то, что богатырю было нужно.
Вино, брага и медовуха текли в ненасытную, богатырскую глотку широкой рекой.
Как-то по- пьяни горыныч проболтался Добрыне:
— Если буду срочно нужон, — икнул он. — Ищи меня в Сорочинских горах. — Но идти до них нужно много верст, держась по солнцу всё время на восток. — Во! — многозначно поднял он палец.
Пьяный Добрыня, не обратил внимания на хмельную болтовню нового знакомого.
Выходя из кабака, пьяные горыныч с Добрыней увидели на улице сгорбленную, маленькую старушку, одетую в черный, потрепанный балахон, скрывавший её с головы до пят. Бабка мелкими шажками, слеповато постукивая корявой клюкой по проезжей брусчатке, переходила дорогу. Горыныч подскочил к бабке, схватив её под руку:
— Давайте бабушка я тебя переведу на ту сторону. — учтиво предложил он.
— Ох. — благодарствую соколик, век не забуду твоей доброты. — прошамкала беззубым ртом старушка.
Добрыня насуплено посмотревший на них, ревниво подумал: « Да что же это я? — смерд помогает старухе, а я благородный богатырь молча пройду мимо немощной старости?»
Подойдя к старухе, он ни слова не говоря, усадил её себе на плечи и прогремел:
— Куда тебе старая? — довезу до самого дома.
Мельком взглянув старухе в лицо, почти наглухо прикрытое черным, нахлобученным на лоб капюшоном, богатырь разинул рот. Бабка была на одно око кривая. Правого глаза у старухи совершенно не было.
Вместо него виднелся кривой, заросший шрам, а на левом расплывалось мутное бельмо.
Отнеся старуху к её дому, одиноко стоявшего на самой околице слободы, он распрощался с горынычем и нетрезво пошатываясь направился к себе в гридницу.
Среди ночи Добрыня вскочил в холодном поту. В голове крутился жуткий сон. Перед глазами стояло ужасное лицо одноглазой старухи, которая дико хохотала беззубым ртом.
Сидя у него на загривке, как скакового коня гоняла Добрыню по всему белу свету.
Одуревший от таких сновидений Добрыня не смог уснуть до утра. В следующую ночь сон снова повторился. И опять богатырь не смог сомкнуть глаз всю ночь напролет. Когда одноглазая бабка привиделась в третью ночь Добрыня не выдержал.
Наспех одевшись он побежал к дому старухи. В спину ему доносился едкий хохот княжеских дружинников, живших с ним в гридницкой казарме:
— Чё, Добрыня? — на ночь глядя, пошел лиха на свою ж… искать.
Ночная околица была пустынна. На окрестных хатах со скрипом покачивались открытые двери, жалобно хлопали ставни. Приземистая, кособокая избенка срубленная из неотесанных бревен, с одним единственным окошком, затянутым бычьим пузырем, ютилась на самом краю слободы. Богатырь без стука вошел в сени.
Изба оказалась пустой.
— Где нелегкая носит старую каргу. — едко ругнулся богатырь. Завалившись на лавку у стены он захрапел крепким, богатырским сном.
***
Сквозь полусон, лёжа на дне бака, Андрюха услышал голоса снаружи и звук отвинчивающихся с крышки болтов. Андрей поднялся. Ноги тряслияь. Страха он не испытывал.
За ночь перестал чего-то бояться. Сверху опустили лестницу и хриплым голосом приказали:
— Вылезай, ублюдок!
Андрей трясущимися руками ухватившись за лестницу, стал подниматься. Глаза больно резанул слепящий утренний свет. Показалось, что череп сейчас взорвется изнутри. Голова мгновенно закружилась от свежего воздуха, пропитанного благоуханием весны.
Такой приятной свежести Новиков никогда вдыхал. Его зашатало.
— Ты помнишь, что вчера пытался вытворить, недоносок? — услышал он знакомый, хриплый голос.
Андрей молчал. Его вид был жалок: вся одежда в ржавчине и мазуте, то же самое на лице и волосах. Если бы Андрюха увидел себя со стороны…
Внезапно он почувствовал сильный удар ногой в бок. Андрей не удержался на ногах и свалился с бочки на землю. Благо никаких железных или твердых предметов в месте падения не было, а земля была мягкая. Упав на колени, он сразу встал.
Сильно болел бок и ушибленные колени. Его схватили за волосы и куда-то поволокли.
Андрюху привели в гараж, или огромный бокс, в тот, где были вездеходы. В углу был накрыт стол, на котором стояла бутылка водки и закуска. Около стола — уже известная компания, чуть в стороне Юрка и Соболь.
Один из братков налил в железную кружку водки.
— На! — согрейся, бродяга! — благосклонно протянул её Андрюхе.
После того, как Андрей взялся трясущимися руками за кружку и поднес ко рту, он почувствовал сильный удар по днищу кружки, от чего водка выплеснулась в лицо. Губами и переносицей он ощутил сильную боль от удара о края кружки.
— После вчерашнего ты ещё смеешь хвататься за посуду, чертила! — услышал Андрей всё тот же хриплый голос.
Говорил Кильянов.
Скоротечно у Новикова промелькнул отрывок басни. «Как смеешь ты, наглец, своим нечистым рылом здесь чистое мутить питьё». Но ему было не до юмора и сарказмов. Он закрыл от боли лицо руками, между пальцами проступала кровь, сочившаяся из разбитой губы.
Во рту сразу почуствовался соленый вкус.
— Хорошенькое начало, — пробормотал Андрей.
— Тебе, баклан, базарить не давали! — прорычал малой Тригель, впервые за утро подав голос.
Ширшов с Соболем стояли немного в стороне. За примерное поведение им налили немного водки, но по всему было видно, что мужики всю ночь не спали.
Братки, вытащив их из бака накануне вечером, всю ночь заставили работать — разбирать деревянный сарай.
Ночи на Полярном Севере, летом светлые. Искусственного освещения не требовалось. Сарай был с двойными стенками, обшитый досками.
Между ними проложена стекловата. Снаружи от досок осталась одна труха. Со временем они прогнили, но внутри были, как новые.
Браткам зачем-то понадобились доски. Они запрягли бомжей разбирать сарай.
Между стенками, для утепления была проложена стекловата, от которой микроскопическая, стеклянная пыльца, попадая в поры кожи, заставляет долгое время чесаться. Ради забавы, мужиков заставили отрывать доски. Раздевшись по пояс, работать без верхонок, не дав никаких защитных перчаток.
Батон процедил:
— Вы, бомжары, настолько пропитались грязью, что не проймет ни одна стекловата.
Юрка с Соболем работали всю ночь, а утром заметно чесались, что отморозкам доставляло удовольствие. Пьяные бандюки тупо шутили:
— К вашему виду не хватает вшей, мы позаботились об этом. Теперь, черти, пару деньков почешитесь, а мы посмеёмся, — промычал заплетающимся языком Кильянов.
— Видите, как о вас заботимся, — добавил малой Тригель.
Мужикам дали по сигарете, оставив на время в покое, переключив внимание на Андрея.
Ему всё-таки налили в кружку воды, чтобы напился. На этот раз он отошёл немного назад, ожидая снова удара, но его не последовало.
Сквозь мутные окна под потолком еле пробивалось солнце поблескивая в луже разлитого мазута, кое где присыпанного опилками. В нефтяной слизи валялся разводной ключ, ржавая рессора. На полу разбросаны домкрат, паяльная лампа, топор, смятое ведро.
Только в стороне, на чистом бетоне стоял открытый новенький чемоданчик в котором сверкали аккуратно сложеные никелированные отвертки и гаечные ключи.
Старший Тригель никак не мог взять в толк, как Андрей один, без помощника, дотащил пятидесятикилограммовые радиаторы в пункт приёмки цветного металла, до которого было около двух километров от базы. Поднять на себя и нести такую тяжесть он ни как бы не смог. Коля решил изобразить из себя «Пинкертона» и вычислить, кто помог Андрею таскать радиаторы.
Он так увлёкся своей идеей, что начал подстрекать друзей «пару раз стукнуть» Андрея, чтобы «раскололся».
Били не вся компания. Это предоставили малому Тригелю, которому не терпелось продемонстрировать перед публикой «мастерство» рукопашного боя. «Каратист» был изрядно пьян. Не устояв на одной ноге, пытаясь другой ударить Новикова по лицу, он комично навернулся.
Это дело отложили.
Старший Тригель, или «Пинкертон», каковым он себя считал, решил провести «следственный эксперимент». Для этого Андрею нужно было показать тележку, на которой он возил цветмет.
— Но она у меня дома, — ответил Андрюха. — Как я вам её покажу?
— Значит, проедем к тебе, — заявил Тригель. — Если тележки не окажется, то будешь колоться, кто помогал таскать радиаторы.
Перед ними встал вопрос, как Андрюху доставить домой на легковой Мазде? — Им не хотелось пачкать сиденья машины. Пленник был весь в ржавчине и мазуте. Придумали посадить Андрея в багажник, который использовался для перевозки различного барахла и тоже был грязным.
Коля потирал руки, когда приехали и вошли в Андрюхину квартиру. Тригель был уверен, что тележки в квартире не окажется, и он продемонстрирует братве свои «логические» умозаключения. Но, к его разочарованию, тележка стояла в коридоре квартиры и была именно таких размеров, что на ней можно было спокойно транспортировать радиаторы.
От досады старший Тригель впал в бешенство. Он схватил пустую бутылку и разбил её об голову Андрюхи, а затем начал пинать ногами и материть.
Заступился Лаварский. Он встал между Андреем и Тригелем. Лаварского тот послушался.
Новикова отвезли обратно на базу.
***
Из пробитой головы текла кровь. Он прикрыл её тряпкой, пока братки спорили между собой. Переодеться ему не дали, как не обратили внимания на разбитую голову.
На базе злые и пьяные бандиты, остыв, не стали избивать. Ради забавы они придумали другое занятие.
— Видишь кучу мусора, около ворот гаража? — спросил Батон.
Андрей запуганно закивал головой. Кровь перестала. Но рану нестерпимо саднило.
— Ты должен перетаскать весь мусор под футболкой. И мигом за дело, я засеку время. Тебе даётся полчаса, — резко приказал Батон.
Куча мусора хоть и не была большой, но в ней, в основном, были осколки от разбитых бутылок, открытых консервных банок и различного острого барахла.
Андрей принялся за работу. Он расстегнул джинсовую куртку. Беря голыми руками стёкла и железки, оттягивал у шиворота футболку, загружал туда весь хлам, стараясь не порезаться, относил мусор за ограду, которая находилась в пятидесяти метрах от гаража.
Всё происходило под пристальным вниманием братков. Они даже заключили пари: успеет или нет?
Андрей успел. И хотя он старался не порезаться, вся грудь и живот были в царапинах, небольших порезах, из которых сочилась кровь. Отморозки за это время порядком наклюкались спиртного, предупредив, чтобы Андрей и не думал о побеге, сели в иномарки и уехали на ночь по домам.
К вечеру Андрей валился с ног. Он был уставший, униженный, избитый. Но в нём теплилась надежда свободно уйти с этого проклятого места.
Появились Юрка и Серега Соболь.
— Мужики, пошли отсюда? — неуверенно прокряхтел Андрей. — Несколько дней поживем где-нибудь, пока эти угомонятся, — он кивнул в сторону ворот.
— Не получится, — ответил Соболь. — У ворот базы собаки. Они не выпустят. Братки так просто бы не уехали.
Андрей, посмотрев в сторону ворот, заметил двух здоровых псин. Одна из них — ротвейлер, вторая — какая-то помесь дворняги с кавказской овчаркой.
— Раньше Тригели служили на зоне. Оттуда и остались собаки, — сообщил Юрка. — По территории мы ходим свободно, но только приближаемся к ограде, они начинают рычать. На Серёгу даже бросились. К себе нас не подпускают и корм не берут. Не советую подходить к ним близко.
Пошли лучше чифирка заварим.
Дело конечно было не в собаках. С базы можно было спокойно «слинять», но с похмелья всего боишься. Неопределенное беспокойство порождает страх перед тем, что неизвестно. Человек не знает от куда, или от кого ждать беды. Сам нагнетая на себя панику.
В чем будут заключаться неприятности. — Ну надают по морде, — это пол беды, а может быть и похуже, — трусовато размышлял Андрюха.
Кто такие были братва, Андрей не знал. «А потом? — найдут и выцепят, так может будет хуже», — кумекал он на уме.
Со слов Ширшова, получалось, что братва, — какие-то «смотрящие» за городом или местная «крыша», уездного масштаба.
«А куда я убегу, где спрячусь? Городок маленький, бежать не куда», — рассуждал Андрюха.
В гараже оставались остатки пиршества братвы. Была и водка, оставшаяся в кружках, и немного в бутылке. В углу стоял мешок, с наполовину гнилой картошкой, а на столе недоеденные куски хлеба.
Кругом валялись окурки. Юрка где-то раскопал пол пачки чая. (С утра чифир и в самом деле снимал боль и усталость). Воду они набрали из лужи в очищенное от мазута ведро. Пока Соболь чистил картошку, Андрей успел выпить водки, и приложил смоченную тряпку к шраму на голове. Промыл грудь от порезов.
На листе жести поджарили картошку, разогрев снизу паяльной лампой. После «ужина», накидав в автобус тряпок и ветоши, закутавшись в тряпки уснули.
«Побег» Андрюха решил отложить до более удобного случая, а пока не дергаться. Может так обойдется?
***
Жизнь утреннего города текла в будничном русле. В ремесленном посаде дымили кузнечные горны и звенели наковальни. Между грохотом ударов был слышен треск ткацких рам. У многоярусных лесов, строительного помоста, поднимавшегося вдоль высокой, каменной кладки, кипели медные котлы со смолой. Стучали молотками каменщики и плотники.
Через двор медленно тащилась повозка груженая гончарной посудой. По деревянным настилам мастеровой слободы, потные грузчики в промокших рубахах, катили бочки или бревна. Расторопно сновали прыткие подмастерья.
Жизнь бурлила. По чавкающей, вонючей улочке жилой околицы, горожане тащили на базар большие тюки и высокие, плетеные корзины. Только у кривобокой избы, на приземистой лавке, дремал старый дед.
В зарослях бурьяна, у сточной канавы, чумазый пацаненок с размазанными под носом соплями, одетый в длинную, полотняную рубаху без штанов, рубил палкой головки репейника. Другой рукой он размашисто крутил за хвост дохлую крысу. Грязные куры бродили между луж, разгребая лапами сухой навоз и что-то выклевывая из него.
На плетнях вверх дном висели глиняные горшки. Истошно ругалась толстая баба во дворе. От уличных помоек поднимался пар. Воровато выглянула из подворотни разбойничья морда тощего кота с подранным ухом.
Беззаботно пробежал облепленный репейником пес. У корней вишни рылись пятаками тощие свиньи. Из-за поворота выкатилась скрипучая арба. Светило яркое, утреннее солнце и шелестели высокими кронами акации, роняя на землю сухие, трепыхавшие стручки.
Весело щебетали птицы на ветвях.
Добрыня, со связанными за спиной руками, шел впереди трех вооруженных до зубов варягов. На их головах сидели железные, конические шлемы с бычьими рогами по бокам. Огненно- ржавые бороды конвоиров были заплетены в неряшливые косы.
Князь Владимир всегда держал около себя полсотни рыжих варягов, доверяя наемным головорезам больше, чем богатырям. Он сам побаивался ратной дружины.
Созерцая такую обыденную, житейскую суету вокруг себя, Добрыня чувствовал мучительно-острую досаду, за то, что так опрометчиво дал схватить себя в корчме трем викингам. Если бы у него, в тот момент был с собой меч, — уныло размышлял он. Три рыжие головы давно бы валялись в прикабацкой грязи.
Схваченного Добрыню вели со связанными за спиной руками, на глазах селян, через всю слободу. Но даже арестованный он шел с достоинством, и той рассчитанной медлительностью, чтобы не уронить себя перед соотечественниками.
На базарной площади, с неторопливым достоинством, важно шествовали богатые огнищане. По узким рядам сновали, нахваливая товар, уличные торговцы. За лавкой толстый мясник продавал конину, выдавая её за баранину. Довольный сапожник клал за пазуху серебряный обрубок за проданные бахилы. Жулики сбывали ворованный товар, мошенники обдумывали уловки.
Метким взором приценивался к обстановке карманный воришка. На площади кричали зазывалы богатых, заморских купцов, которых хватали за рукава навязчивые, базарные потаскухи. Пахло квашеной капустой, протухшей рыбой и свежим хлебом из пекарни.
Народ был занят обычными, бытовыми заботами и никому не было дела до арестованного Добрыни.
«Как- же меня так нежданно выцепили? — размышлял пленник. О том, где я могу бывать знали только трое, — мысленно пожимал он плечами.»
«Двое из них были лучшие друзья, по княжеской дружине?»
Илюха приехал в Киев из Мурома. Он тоже успел пошататься по белу свету, прежде чем поступил на ратную службу в дружину Владимира. В сотне он был самым здоровым и крепким детиной, но по характеру добродушный и незлобливый малый, даже слегка мужиковатый.
«Да нет. — потупив лицо, мотнул головой Добрыня».
Алеша приехал из Ростова и тоже служил у князя. Он был из семьи служителя греческой веры, потому и прозвали Поповичем. Он единственный из богатырей мог читать, знал мудреные грамоты. Его отличала не сила, но мужество, удаль, натиск, находчивость, сметливость. Иногда он мог настолько правдиво набрехать, выручая друзей от княжьего гнева, что сами, ни Добрыня, ни Илья до такого никогда не додумались.
За своё хитроумие Алеша заслужил уважение богатырей дружины.
С другой стороны у него были и пороки: хвастлив, кичлив, излишне увертлив, его шутки бывали не только веселы, но порой вредны, даже злы. За что богатыри, иной раз, его слегка поколачивали.
Впереди показался княжий двор, окруженный крепким, бревенчатым забором. Массивные, дубовые ворота были широко распахнуты. Во дворе царила суета: отроки седлали напоенных коней, суетясь возле конюшен.
Посреди двора, тёмной, непроницаемой громадой, стоял княжеский терем.
Это был высокий, двухярусный дом со светлицей, срубленный из толстых, дубовых бревен. Массивные брусья сруба, были на подбор круглы и ровны. Резные, узкие окна находились высоко над землёй.
Ставни были искуссно расписаны резьбой, а сами оконца затянуты тусклыми, бычьими пузырями.
С тяжелой душой Добрыня подошел к наглухо закрытой двери. Один из конвоиров грубо втолкнул его внутрь. Добрыня начал подниматься по лестнице в высокие, княжеские хоромы.
Оба викинга следовали за ним, шумно бухая тяжелыми сапогами по ступеням.
Ход со двора вел в просторную гридницу. Вдоль стен стояли широкие, дубовые лавки. Стены гридницы были обиты шкурами медведей и волков. Между ними торчали головы оленей и лосей с ветвистыми рогами.
Пол до блеска натерт воском.
Посредине стоял длинный, широкий стол, сбитый из толстых, дубовых досок, а в дальнем конце, на высоком, массивном кресле сидел сам князь Владимир. Он был в кольчуге, но без шлема.
Это был крепко сложенный, небольшого роста, смуглый, с мохнатыми бровями, и бритым подбородком человек. Его длинные усы свисали до груди. Голова князя была обрита наголо. С одного боку свисал хохлатый клок волос. В левом ухе большая серьга с драгоценным камнем.
Нос с легкой горбинкой. Взгляд строгих и гордых глаз, из-под черных бровей, пронизывал насквозь, приводя в трепет любого.
Хмуро поигрывая желваками и рукоятью висевшего в ножнах меча, он молча смотрел на Добрыню.
Справа от кресла, как коренастый дуб, на широко расставленных, словно массивные колонны ногах, стоял воевода княжеской дружины Путята. Исподлобья смотря на Добрыню, он казалось готов был набросится и растерзать пленника на куски. Его маленькая, лысая голова, казалась продолжением бычьей шеи.
Крутого нрава, закаленного в боях, старого воина побаивались все богатыри княжеской дружины.
Из всей семьи у него оставалась одна дочка Забава. Путята всю жизнь проведший в ратных походах воспитанием дочери никогда не занимался. Теперь под старость, она была его единственной отрадой.
Потому оберегал её, как старый, цепной пес.
Слева от князя! — вот чего Добрыня не ожидал. стараясь придать челу напыщенный, серьезный вид, но стыдливо уводя глаза — стоял Алеша Попович.
***
Проснулся Андрей среди ночи. Долго лежал, прислушиваясь. Он ни как не мог поверить, что стал жертвой, что это не страшный сон. Тело болело, но не от похмелья.
Сильно ныл бок, раскалывалась голова. В душу медленно закрадывался противный страх. От мрачных мыслей, начало трясти. «Неужели всё произошло со мной?» — уже не раз задавал он мысленный вопрос.
В голове вдруг появилась приятная мысль. «Может «братки» приедут и сами прогонят с базы?». «Ну, побаловались, и хватит. Сколько можно?». «Неужели заберут квартиру?»… «Может, заявить в ментовку ?». «А как с ворованными радиаторами? Ведь он сам виноват.
За это светит 158-я статья УК».
«Елки- палки! — Во встрял!» До ментов дойдёт, точно посадят. И без того на подписке, с условным сроком гуляю», — тоскливо думал Андрей.
А вообще, как ни крути, все беды от пьянок. Они довели до «цугундера» — засыпая, досадно корил он себя.
***
от куда-то из далека, хриплым голосом барда Асмолова, в голове зазвучала песня:
«. Помнишь. — как свой путь по жизни начал ты, молодой безусый паренек…
Заканчивался далекий, восемьдесят четвертый год. Трое шестиклассников скучали, сидя за пустыми разговорами. Деревья в основной массе скинули листву, окрасив окружающую слякоть в красно- оранжевые цвета.
Пестрая картина ярких, осенних красок навивала одновременно уныние и вдохновение.
Как обычно вечером, собрались в открытой беседке детского садика. Неторопливо вели нудную болтовню об автомодельках, о новой училке по физре, похожей на жирафу. Андрюха рассказал, как забацал самострел из велоспицы, который грохал серой от спичек. Миха поведал, как видел летом в Москве взаправдишний кубик-рубик и даже жевал жувачку бублигум.
Но ему не поверили. Тут мысль подал Лёха:
— Паца, а давайте купим вина !
Мишка с Андреем сразу заинтересовались свежей идеей. Пацаны быстро взрослели. Детские увлечения порядком стали надоедать. Подростковый индивидуум требовал свежих жизненных перемен.
Тут, кстати замаячил заманчивый и недоступный, запретный плод.
— Мои пахан с махной вчера пьянствовали с гостями, а потом пошли в ресторан. На столе осталось шампанское. Я выпил пол стакана, — вааще, зашибись! — для убедительности он закатил глаза.
— О-о! — клёво! — визуха! — послышались одобрительные возгласы товарищей.
Лехин авторитет в глазах друзей мгновенно взлетел до небывалой высоты.
На первом этапе решено было заняться сбором денег.
— Только никому не болтать, — заговорческим шепотом, произнес Андрюха, — кто проболтается — будет последней, шкварной крысой.
Бутылка «Ркацителли» стоила рубль двадцать. Откуда такие деньги у двенадцатилетней босоты? Но на то мозги, чтобы соображать, а голова чтобы думать. За вечер наварили леденцов из сахара.
По три копейки, за петушки, одноклассницы разобрали на первой же перемене. Со второго урока пришлось смотаться со школы, чтобы наделать новую партию и успеть к последней перемене. Вторая партия немного подгорела на сковородке.
И хоть от петушков попахивало пережженым сахаром, — товар разошелся влет.
На следующий день, их уже встречали у школьного крыльца, не только одноклассники, но и сопляшня из младших классов. Весть о сладких леденцах махом разлетелась по школе. На уроке географии, молодая училка, пришедшая недавно после института, сразу отдала пятьдесят копеек за десять слипшихся кусков вареного сахара, для своего карапуза.
Хоть бизнес покатил, как в сказке, сами «бизнесмены» были не довольны. За два дня удалось насобирать только рубль восемьдесят. Причем, рубль пришлось отдать в школьном туалете, хулиганам из восьмого «Г».
Прознав о спекуляции леденцами, те быстро потребовали к себе «ханыг». Потому решено было завязать с петушками и выпросить деньги у матерей на кино. За два дня, якобы сходили на все дневные и вечерние сеансы. Насобирали около трех рублей.
Этого было больше, чем достаточно.
Найти деньги это половина проблемы. Самое трудное было купить вино. Как это сделать никто не знал.
Пойти и купить самим — равносильно самопожертвованию. До такой сверхсмелости они не доросли.
День, с самого утра выдался сумрачный. Пацаны уныло сидели на скамейке в автобусной остановке и молча болтали ногами, разглядывая разбросанные на полу окурки, харчки на стенах, битые бутылки из под вина и ободранные листки объявлений «куплю- продам- сдам- обменяю…» Они не знали, как реализовать свою заманчивую мечту.
В углу, на скамейке сидел какой- то небритый, полубичеватый мужичек, одетый в рабочую фуфайку. Было заметно он болел с похмела. Дядька тяжко вздыхал, держась за голову.
Андрюха собрав всю смелость, наконец решился.
— Дяденька, а можно спросить который час?
— Ай! — нету пацаны у меня часов, мне бы ваши заботы, — нервозно отмахнулся тот.
«Как же его попросить?» — соображал Андрей. «А вдруг попросишь, так он еще по шее надаёт? — Ну ладно — была не была».
— А вы не купите нам вина? — произнес Андрюха и был на готове быстро задать дёру.
Мужик угрюмо посмотрел на малолетку, что- то усиленно соображая:
— А вы чьи будете?
— Да мы тут не далеко живём, — ответил Андрей, держась на всякий случай, от не трезвого дяденьки на приличном расстоянии.
Похмельный синдром все-таки поревесил у «дяденки» морально- нравственный баланс.
— Сколько там у вас?
— Три рубля.
— И что хотите взять? — пожал он плечами.
— Ркацителли. — не смело ответил Андрей.
— Ну ладно, давай трёшник.
Андрей высыпал дядьке в руку целую жменю мелочи.
— На остащиеся я себе возьму чего-нибудь от головы, — стыдливо уводя глаза добавил мужичек.
— Ладно, сдачу можете забрать! — обрадовано осмелев, звонко ответил Андрюха.
Через десять минут сопливые искатели рисковых приключений держали в руках романтичный, запретный плод.
Распивать было решено за магазином. Укрывшись от посторонних глаз за штабелями деревянных ящиков, пацаны сгрудились в круг. Метров в десяти были свалены размокшие, картонные коробки из под макарон, доверху набитые испорченными яйцами, арбузными корками, кисшими огурцами, гнилой картошкой и и разорванными этикетками ценников на продукты.
Кислый запах портил всё вдохновение перед торжеством первой пьянки.
На небе тихо двигались осенняя облачность. Мелко накрапывал редко- моросящий дождик. Андрюхе сделалось немного страшновато. Пока детская забава в секретную тайну, была хоть рисковой, но всё же игрой, было занятно и интересно.
Когда дело дошло до настоящего: — «выпить вина взапраду», — стало боязно.
«Может пока не поздно отказаться?» — «А если опьянею и меня, кто то увидит из знакомых?» — «Ведь это не двойка, тут ставка выше и расплата суровей?» — «Но, как перед пацанами это сделать?» — «Встать и уйти, сказав, что не буду пить?» — «В этом случае тебя засмеют, как самого, последнего труса. Это будет крах самой твоей личности», — бередило в душе.
Он на минуту представил, как всё произойдёт: Ехидный смех друзей: «. — зассал маменькин сынок!». — иди домой, играй в игрушки!»
Назавтра в школе, парни станут героями класса, а ты будешь слышать в свой адрес только обидные насмешки.
«Нет на такое не пойду. Если собрался идти в большую жизнь, то до конца. прочь все сомнения!» — принял решение мозг.
Те же самые, невесёлые думки будоражили других пацанов. Радости на ребячьих лицах не было ни какой.
Как открывать поллитровку никто не знал. Штопора не было. Кое-как, продавили пробку внутрь отломанной от дерева веткой.
— Ну чё, кто первый? — торжественно спросил Андрей.
Друзья молчали. Решили пусть Лёха пробует первым. Ведь он «бывалый» в этих делах.
— Ну и давайте, трудно что ли? — беспечно скривился Лешка.
Он приложил губы к горлышку и резко переклонил бутылку.
Перед тем как выпить, Лёха, лихим жестом загульного гусара, резко выдохнул воздух. Сделав глоток ужасно скривился, что не помешало классически занюхать рукавом.
Держа в руке бутылку, он окинул друзей победным взглядом, который так и говорил. « Ну что, сопляки, смотрите и учитесь!»
Андрей не замедлил себя ждать. Быстро опрокинув бутылку, прямо из горлышка, он почувствовал, как по горлу покатилась противная жидкость. Моментально свело скулы.
Такой отвратительной кислятины Андрюха никогда не пробовал.
«В чем удовольствие?» — подумал он. — «Почему мужики так любят эту дрянь?»
Ему захотелось немедленно выплюнуть то, что проглотил.
«Но если выплюну, то уроню достоинство перед друзьями», — удерживала задняя мысль.
Он мигом представил унижающий смех корешей: « —Фу! — слабак, пить не умеет, только добро переводишь!»
Поневоле пришлось глотать кислое вино, старатясь не кривиться.
Бутылку распили за десять минут.
Приятное, расслабляющее тепло побежало по телу. Смотря на друзей он видел, как заметно посоловели у них глаза.
«Неужели у меня такие же?» — обожгла ужасная мысль.
«А если до вечера не пройдёт?»— «Как я появлюсь домой?»— «Батя мне башку открутит !» — противненький страх медленно закрадывался в душу.
Но одновременно, из глубин самого нутра, широкой волной, поднималась спасительная храбрость.
«Да чего я, сам себе не хозяин? Я уже не маменькин пацан. Вот захочу и не буду дома ночевать». — «Ха, подумаешь! — Я и сам смогу прожить!»
Вино показывало могучий эффект.
— Ну чё паца будем дальше делать? — подал голос Мишка.
Он тоже почувствовал в себе силу Геркулеса и был готов к решительным подвигам.
— Сёдня вечером у баб кружок шитья в школе. Пойдем позажимаем? — весело предложил Лешка.
Идея была восторженно одобрена. Ни Андрюху, ни Лёшку, ни Мишку, одноклассницы до этого дня вообще не интересовали в самом принципе. Были другие, гораздо важные интересы.
Но теперь друзья шли к девчёнкам смелым, победным маршем.
На свежем, осеннем воздухе, «волшебная сила», одиннадцатиградусного вина постепенно улетучилась. Да так скоро, что «отважные герои» не успели ни перед кем похвастаться. Это сводило к нулю весь эффект «мероприятия», в самой его сути.
Ну зачем спрашивается было положено столько трудов, забот, конспираций, если тебя никто из знакомых пацанов не видел пьяным?
Короткий, осенний день сменялся вечерними сумерками. В окнах зажигались огни. Проезжавшие машины включили ближний свет. Дойдя до школы «собутыльники» были уже трезвыми.
Спасало только то, что ничем не закусывали. Дыхание, еще развеивало слабый, винный запах.
Голова у Андрея была совершенно ясной, походка твердой, как и у друзей.
— Эх! — мало выпили…, — досадно сокрушались пацаны.
Около школы без дела околачивались одноклассники и просто знакомые пацаны.
Мгновенно, как по единой, беззвучной команде, вся «святая троица» начала шататься из стороны в сторону, язык стал актерски заплетаться. Андрюха из всех старался подражать не твердой походке пьяных мужиков, которых он часто наблюдал в дворовых подворотнях. Подходя к «офигевшим дружбанам», каждый из «крутых пьяниц», старался сильнее дыхнуть на собеседника, чтобы знали сопляки, с кем дело имеют.
Через два месяца, двадцать девятого декабря, наступили долгожданные, зимние каникулы. Предновогоднюю вечеринку, администрация школы разрешила провести в школьном кабинете их класса.
Днём расставили вдоль стенок кабинета парты. Установили и нарядили новогоднюю, искусственную ёлку. «Романтик» хрипел голосами Адриано Челентано и Аль Бано с Роминой Пауэр, Рикардо Фольи и Тото Кутуньо, играли Баккара и Арабески, Спейс и Зодиак, Видео Кидс и Джой. Из елочной гирлянды смонтировали светомузыку, прицепив к ней «стартер» от лампы дневного освещения.
Девченки долго прихорашивались, выгнав пацанов из класса.
«И. — о боже!» — «Какие они стали красивые»! — невольно подумал Андрей.
В нарядных платьях, с замысловатыми прическами, привлекательно наложенной косметикой, приятным ароматом прикарманенных у матерей духов. Некоторые были в джинсах, которые подчеркивали начинавшую формироваться девичью фигуру.
Андрюха не мог оторвать глаз от Милки. Хотя шесть лет и просидели с ней за одной партой. До этого дня, какого-то интереса, она для него не представляла.
В такой ситуации невольно чувствуешь себя не в своей тарелке.
«Как же теперь к ней подойти, обратится, разговаривать?» — «Не говоря о том, что бы пригласить на танец». На что Андрюха никогда, не решился бы. «Да ну этих девок! —подумают, что влюбился !» — он чувствовал неуверенность и растерянность.
Выручил Аркаша, хулиган из параллельного класса. Их класс не устраивал вечеринку. Притащив бутылку коньяка и бутылку американского виски «Золотой петух», он быстро стал своим в доску.
Отец Аркашки работал каким-то большим «бивнем» в исполкоме. Сынок прихватил из дома пару бутылок крутых напитков, запас которых, на всякий «пожарный» имелся в квартире.
— Чё пацаны, пойдемте накатим? — предложил Аркашка.
— А что, есть? — обрадовано спросил Андрюха.
Аркаша не спеша вытащил из рукавов пальто пузыри, победно их продемонстрировав.
— Ух ты! — со всех сторон раздались восторженные возгласы.
Таких красивых и разукрашенных бутылок Андрюха не видел.
— Пойдем в туалете раздавим! — возбужденно предложил Мишка.
— Нужно закусь захватить, — показал осведомленность Аркаша.
— Леха прихвати конфеты, — попросил Андрюха.
В школьном туалете собрались впятером.
— Нафига лишние хвосты, самим мало будет, — сделал вывод Лёха.
— Стакан взять ни кто не додумался? — неуверенно спросил Андрей.
— Да нафиг он нужен, мараться только… — презрительно сплюнул Миха. С горла раздавим!
Как правильно пить коньяк, пацаны не знали. Ни кто не решался первым начинать культовый церемониал.
«А если сделаю, что то не так, то пацаны засмеют!» — думал каждый из них. Поэтому стояли в кругу и неопределённо поглядывали друг на друга.
Андрюхина душа начала потихоньку наполняться смутной тревогой. Которая, с каждой секундой только нарастала. От противненького страха стало « очковато» и судорожно засвербило внизу живота.
«Еще немного, и струшу!» — трепетало сознание» — «Но если я откажусь, то стану объектом насмешек друзей» — «Нужно быстрее начинать, а то потом не смогу решиться».
Сделав большой глоток коньяка из горлышка, Андрюха чуть не умер. Дыхание мгновенно перехватило, горло сперло. Жидкость светлокофейного цвета, с этикеткой «Армянский *** коньяк», совсем не была похожа по вкусу на лёгкое, сухое вино.
От горько- жгучего зелья потекли слёзы, Андрюха не мог не говорить, ни вдохнуть воздух. Он согнулся пополам и так стоял. Аркашка протянул конфету:
— Закуси быстрее, легче станет.
Заев шоколадным батончиком Андрюхе полегчало. Дышать стало посвободнее.
— Аркаш, а чё там в бутылке?
Остальные пацаны стояли и глазели на Андрюху выпученными глазами.
— В бутылке наверное не коньяк? — переспросил Андрей.
— А что там по твоему?— язвительно хохотнул Аркашка.
— Не знаю, но это нельзя пить, — может там какая-то эссенция?
Андрюха вспомнил, как по рассказам родни, один из его дядек, сжег себе эссенцией желудок и умер в мучениях.
— Да нет, это обычный коньяк, просто с первой стопки он так и лезет. Да ты еще сделал большой глоток, вот и пошло не в то горло, — вторая легче покатит, — «со знанием дела» разъяснил Аркаша.
— Не-е, вы как хотите, а я не буду.
— Ну не будешь и не будешь, — забирая у Андрея бутылку, безразлично сказал Леха.
— Давайте пацаны, может кружку возьмём? — предложил Миха.
— Да уж. — из кружки полегче будет, — уже уверенней согласились остальные.
Миха сходил за кружкой:
— Пацаны! — там в класс Марья пришла, — растеряно поведал он.
МарьИванна была «классной дамой».
— Ну-у! — елки палки! — весь праздник обломала, придется допивать и ломиться отсюда, — с досадой сплюнул Аркашка.
Андрюха сразу сел на измену. Первой мыслью было немедленно идти с опущенной головой и сдаваться:
«Ну вот и допрыгался !» — обречено корил он себя, — «Что теперь делать?»
Испуганный вид, говорил за него без слов.
Смотря на Андрюху, Аркашка с едкой ухмылкой произнёс:
— Хг-гы. — а ты нюни пусти Марье: — « Тётенька прости засранца!» — может прокатит?
Друзья, которые стояли тоже неуверенно, дружно расхохотались.
— Пацаны. — кто трезвый, сходите, постойте на шухере, — с дрожью в голосе, попросил Андрей.
Миха с Валеркой ушли. Пять минут их не было. Время показалось вечностью.
— Всё! — слиняла коза! — облегченно доложил Валерка.
Бутылку коньяка распили за десять минут. Андрюха, посоловевшим взглядом, прикладывался к стакану еще дважды. Следующей была бутылка виски, она уже глоталась, как компот.
Миха, между делом, вытащил из-за пазухи пачку Беломора. Пацаны потянулись за папиросами, даже не высказывая особых эмоций. Каждый хотел показать другим, что дело привычное.
Ведь само собой разумеется, выпить и не закурить, совсем не по- мужицки.
Андрюха в своей жизни, курил целых два раза:
Первый раз прошлой весной. Тогда с пацанами ходили в лес жечь костёр. Наобрывали с ёлки иголок, завернули в листья березы и прикуривали от костра. Тогда все до единого пацаны, строили серьёзные лица и закатывая глаза, с восхищением высказывали друг другу. — Зашибись табачёк!»
Андрей так же, делал умилённое лицо подтверждая слова остальных, хотя никакого удовольствия от такого курения не получил. Только наглотался горько- кислого дыма.
Второй раз курили этой осенью. Позвонил Леха и заговорчески произнёс в трубку:
— У меня такое есть! — закачаешься!
Вдвоем запрятались за гаражами во дворе. Лешка достал из ранца школьный пенал и вытащил из него двадцатисантиметровую «сигару». Вернее, завернутый в газетную трубку, крупнолистовой чай. Самодельная «гавана» ни как не хотела раскуриваться. Приходилось держать горящую спичку у одного конца, а из другого в этот момент втягивать противный дым.
После чего, во рту долго першило от горелой заварки. Но несмотря на мелочные издержки и неудобства, Лешка с Андреем чувствовали себя на вершине Олимпа. Как- никак они самостоятельно выкурили сигарету, значит стали на порядок взрослее и самостоятельней.
— А где достал? — спросил у Мишки Андрюха, держа, непримятую с одного конца беломорину, большим и указательным пальцами. Он показательно выдыхал в потолок дым тонкой струйкой. Голова приятно закружилась.
— Да-а! — у бати стыбрил, — Мишка казалось, был раздосадован, что в его адрес не посыпались хвалебные эмоции, остальных участников священнодействия.
На пару минут, пацаны задумавшись замолчали. Тут Леха, как бы невзначай, с характерным, громким звуком пустил воздух. Парни сразу повернулись в его сторону.
— Эй! — ты это! — срать сюда пришел? — возмущенно наехал Андрюха.
Леха намеренно состроив дурашливо-тупую морду, промычал чего-то нечленораздельное.
— Э-э-е! — я думал ты пацан! — с кислой миной, кивая головой, усмехнулся Аркашка, — а ты засранцем оказался! — повернув к Лехе ухмыленную рожу, добавил он.
Лёха опустив подбородок на грудь, медленно мотая из стороны в сторону головой, пьяным голосом выдохнул:
— Охуе.
После чего забубнил, что-то вроде песни:
« Ох у е. ох уехал мой любимый.
« На про-. ща, на прощанье мне сказал.
« — Я за лу-. я за лунным камнем еду.
« — Что ж ты му-. что ж ты мужем мне не стал.
Андрюха с Валеркой весело заржали. Леху пьяными голосами подхватили, еле стоявший на ногах Аркаша и уже подпиравший головой стену Мишка:
« Яму де-. ему девушка сказала.
«— Не ман ди-. Неман дивная река.
«— Как я бу-. как я буду с ним купаться.
«— с толстым ху-. с толстым худенька така.
Переведя дух, от смеха, хором подхватили Андрей с Валерой:
«— Но и ху-. но и хуже мне не будет.
«— коль не су-. коль не суженный он мне.
« Запи-. сде-. запись сделали мы в ЗАГСе.
« оба сра-. оба с раннего утра.
« палец в жо-. палец в жёлтое колечко.
« запер де-. запер девку навсегда.
« В залу пи-. в залу пива мы напились.
« стали ра-. стали раком заедать.
« Засади-. засадили за гармоню.
« нога в но-. нога в ногу танцевать.
Пацаны теснее сомкнули круг, обхватив друг друга за плечи:
« Папе зде-. папе сделали ботинки.
« на рези. на резиновом ходу.
« Ходит па-. ходит папа по избушке.
« Бьёт он Ду-. бьет он Дуню папе зде. лали ботинки.
«— Ах ты су-. ах ты супа не сварила.
«— Ты ж за лу-. а за луком не сходил.
Они стояли и похабно горланили, непристойную, посему популярную в ихнем кругу, пошлую песенку. В наполовину разбитое окно школьного туалета, насмешливо заглядывал белый серп луны. Холодный, декабрьский ветер яростно завывая на улице, периодически врываясь сквозь дырку в стекле, искрился в воздухе белым серпантином снежинок.
На полу, быстро затухая, тлела выпавшая из рук беломорина.
Душа Андрюхи переполнялась гордостью. В песне были протест, и вызов, и борьба! И вообще. разогретые «эликсиром смелости», клали они на все запреты и морали, и на училок, и на родительские собрания, и на завуча, и на.
В эти минуты дерзкие сопляки чувствовали себя юными героями гражданской войны. Находясь в кольце белогвардейщины, запевшие, прямо в глаза, всегда правой, всемогущей «буржуазии», — смертельно запретный, пионерский марш: « Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры, дети рабочих. »
И в сотнях других школ, им вторили, подпевали, пили, курили и крыли матом — тысячи сопливых пионеров нашей необъятной страны.
За те двадцать минут, в течении которых пацаны распивали виски с коньяком, Андрюху окончательно развезло.
Направляясь в сторону класса, он чувствовал, как пол убегает с под ног. Стены коридора начали расходиться в разные стороны, качаясь, как палуба корабля. Из глубины души стали прорываться наружу струи едко- кислой жижи, оставляя на паркете размытые, пахучие кляксы.
По полу застучали и покатились, лесные орешки из шоколадных батончиков, которыми закусывали коньяк»!
Заплетающимися ногами, Андрюха с трудом продвинулся на несколько шагов. Какая-то неведомая сила, невероятным упорством тащила назад. Неожиданно он почувствовал, как земля, потеряв точку опоры, перевернулась.
Деревянный пол внезапно встав перед мордой, никак не желал ложиться обратно. Уткнувшись в него носом, он с ужасом отмечал, как быстрее и быстрее, вращается вокруг оси наша планета.
Школьный завхоз срочно вызывал по телефону родителей.
Как оказался дома? — Андрей не помнил.
«Как же мне. ево!» — болезненно причитал истерзанный мозг.
Единственное, что запомнилось, это эмалированный, металлический тазик около дивана, в который его истошно выворачивает, отнимая последние, жизненные силы. Вместе с омерзительным, склизким порывом, в таз вылетает сама душа.
Андрей уже не думал ни об утреннем «секирбашка», ни о вытекающих последствиях.
«Если не сдохну, то больше в жизни не буду пить !» — обещал он самому себе.
На этой ноте можно закрыть страницу о грешном мученике. Обещание герой почти выполнил. Четыре года он не притрагивался к стакану.
Незаметно пролетели чудесные, школьные годы. Андрей поехал поступать в один из Свердловских институтов. Но разве бывает вольная «абинтура» без пьянок?
С институтом он конечно пролетел.
Так не познав романтику студенческой жизни, примерил кирзовые сапоги и пилотку. Попал в полк ВВС на севере Казахстана.
На страну черной тенью опустился восемьдеят девятый год. Толпы обезумевших с тоски горемык с боем штурмовали винные лавки. Но гражданские беды были не ведомы армии. В запасе всегда имелась авиационная, противообледенительная жидкость. Считалось, что обычный технический спирт не рекомендован к использованию в личных целях.
Всё это гнусная ложь.
Первое время, после призыва на службу, сообразно статуса «духа-новобранца», Андрюха конечно не пил. Прослужив пол года в учебке, попал в действующую воинскую часть.
В первую же ночь его поднял дневальный по роте.
— Вставай, тебя в каптёрку зовут, — сказал он.
Андрюха оделся. Переспрашивать дневального куда, зачем и кто вызывает Андрюха не стал. Понимал и без этого.
В каптёрке за столом сидели десяток дедов и прапорщик. Старослужащие курили крутые сигареты. По потолку витал дым от болгарских «Родопи», даже не выветриваясь в окно. Смешиваясь с приторно-сладким запахом технического спирта, он заставлял слезиться глаза.
В открытую форточку както несмело заглядывали звезды, но зато буйно влетали маты дембелей из соседней казармы.
Новиков молча зашел и робко стал у двери. Первоначально на него никто не обращал внимания. Один усатый дед повернулся:
— Ну что, рассказывай, кто такой, откуда? — развалившись на стуле спросил он.
В Андрюхину сторону повернулись и остальные.
— Я из Сибири, на севере живу…,— он назвал город. Андрюхой меня зовут. Что еще рассказывать?
— О-о-о! — хором загудели за столом.
— Ну здорова зёма! — торжественно воскликнул здоровенный татарин. Я тоже оттуда, — обрадовано добавил он.
У Андрюхи сразу отлегли от души страхи и трепет, перед ужасами дедовщины.
— А в какой школе учился? — снова спросил земляк.
— В четырнадцатой, — ответил осмелевший Андрей.
— О-о! — дак я сам из восьмой, они же почти рядом! — восторженно загудел дед.
Потом он начал перечислять знакомых. Многих Андрюха знал лично, поэтому охотно отвечал.
— Меня Ислам зовут, а это Федя, — показал он на…, в жопу пьяного деда, неопределенной, северной национальности, — он тоже от нас неподалёку живёт, из поселка.
Ханта оскорбительно называть хантом. Тем более, если он старослужащий. Нужно всегда говорить северянин…
Деревня которую назвал татарин, была пригородным, национальным поселком города.
— Чё, молодой, земеля значит, твой будет? — обратился прапорщик к Исламу.
— Нормальный пацан, не напрягай его, он теперь за мной числится.
Так неожиданно, у Андрюхи появились сразу два авторитетных земляка.
— Ну что зёма, присаживайся к нашему шалашу, — пригласил прапор.
— Да я мужики, как то не пью, — нехотя замялся Андрей.
— У-у! — послышался протяжный возглас дедов.
— Исламка! — это чё у тебя, землячек такой? — удивленно обратился к Исламу один из старослужащих.
— Он нас по ходу оскорбить хочет? — насмешливо заявил другой.
— Эй. — Ты чего это? — возмутился Ислам, развернувшись к Андрею.
— Мы два раза не предлагаем, — заплетающимся языком произнёс один из дедов.
Ислам привстал и подошел к Андрею.
— Слышь братан! — а ты точно с Севера? — Ты зачем салага, меня перед людьми позоришь?
Андрюха уже пожалел за свои слова.
— Ты может из правильных? — спросил прапорщик.
— А я тебя под своё крыло взять хотел, — возмущенно произнёс Ислам.
— И будешь ты паря, вечным дневальным…. — весело добавил усатый дед. Парашу в казарме чистить, носки дедушкам стирать
— Подворотники на дембельские гимнастерки пришивать? — голосом, напоминавшим корову, промычал один из дедов. Фанеру давно не пробивали? — добавил он.
— Мужики! — Ислам! — испугано произнес Андрей, — да я не то совсем имел ввиду.
— И что же ты имел ввиду? — если не бухаешь, значит работаешь на этих самых? — мотнул в неопределенную сторону головой прапор.
— Да я думал, просто неудобно, я ведь молодой, а вы. — мне с вами разве можно? — заикаясь от страха, начал невпопад оправдываться Андрей.
— Если приглашаем, то не отказывайся, — отворачиваясь к столу добавил прапорщик.
— В ту ночь Андрюха, наклюкался спирта, как последний. — по самое ни хочу. И так пошло едва ли не каждую неделю. От предложенного дедами приглашения, Андрей уже никогда не отказывался.
Утром деды начали потихоньку просыпаться с кислыми опухшими рожами. Усатый сержант мутными глазами трижды заглянул в пустую трехлировую банку из под спирта, чтобы окончательно убедиться, что она пустая. Каптерка наполнилась недовольными ворчливыми матами.
Прапор еще отдыхал на раскладушке комично раскинув руки с открытым ртом и храпя на всю комнату.
Проснувшийся Андрюха ни как не мог понять где он, и вообще, что делает под столом. Вообще он должен был служить в армии. Может всё просто сон?
Бред какой то!
Во рту крепко стоял привкус слащавого скипидара от противообледенительных примесей в техническом спирте. Всё тело вата. В окно ярко заглядывало красное, декабрьское солнце весело играя и переливаясь ветвистыми узорами на окнах.
Ислам с потухшим взором, чего то бубня не по-русски себе под нос начал шарить у себя по карманам, потом полез на верхнюю полку проверить заначку в своей каптерке. Спустившись он разложил на столе смятые рублевки начав пересчитывать.
— Семнадцать рублей есть на разгон. — пробубнил каптер. Он с кислым видом молча начал переводить взгляд с одного сержанта на другого, кому идти. Случайно бросив взгляд под стол он остолбенел в немом недоумении.
Брови поползли вверх.
— Я не понял. — Ислам развел руками возмущенно скривив губы. Деды болеют помирают, а молодой в. уй не дует?
— Ты че салага. — кое как прогудел усатый.
Новиков с кислой улыбкой выполз из под стола начал переминаться с ноги на ногу.
— Да я это.
— Ты ни это. — перебил Ислам. Одевай шинель и в военторг. Знаешь куда ?
Андрей неуверенно пожал плечами.
— Стоп, стоп. — подал голос проснувшийся прапор. Так не дадут, заявка нужна. Давай бери ручку бумагу, пиши. — добавил он.
Ислам вытащил с тумбочки тетрадь и ручку. Пару минут он примерялся что то начеркать.
— Нахер! — кто писать будет? У меня руки трясутся. — чертыхнулся он.
— Давай садись рисуй. — кивнул прапорщик Андрюхе.
Он скривил умную рожу.
— Начальнику хоз. части п/п Сидоренко. в связи с проведением строевого смотра. прошу выдать для нужд второй роты. Мыло 100 шт. зубная паста 100 шт. одеколон 20 шт.
Он подписал заявку " Зам. командира роты, прапорщик Полищук. Нетвердой походкой прапор вышел за дверь.
— Щас печать в канцелярии поставлю, — донеслось с пролетки.
Минут через десять ротный старшина вернулся. Глаза замка игриво светились. Было понятно, что в канцелярии он нашел заначку в сейфе у майора, но на общак в каптерку побоялся принести.
— Прямо отдавай продавщице эту заявку. — как понял повтори? — с неожиданной веселостью рявкнул он.
— Если попадешься комменданту, сразу голову под мышкой приноси, — усмехнулся Ислам. Она тебе больше понадобится.
На улице зимний, морозный воздух сразу наполнил легкие приятной свежестью после казарменной вони. Андрюха прищурил глаза вздохнув полной грудью. Низкое, утреннее солнце играя искрящимися кристаликами на белом снегу, наполнило душу приятными эмоциями.
Твердый наст мелодично похрустывал под кирзачами.
В гарнизонном военторге стоял запах кожи и складской плесени. На полках громоздились ящики с хозяйственным мылом, зубной пастой "Лесная", нитки, сапожный крем, кирзовые сапоги, широкие солдатские ремни с латунными пряжками, пачки с махоркой. На витрине под стеклом лежали дефицитные "Командирские часы", с нарисованным танком на циферблате, и были выставлены на продажу одеколоны "Юбилейный", "Русский лес", "Сирень", "Освежающий", "Тройной", "Олимпийский", лосьён "Огуречный".
На полке где стояли одеколоны, было большими буквами написано: "ТОВАРЫ ДЛЯ ЕЖЕДНЕВНОГО, САНИТАРНО- ГИГИЕНИЧЕСКОГО УПОТРЕБЛЕНИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИХ".
Дородная продавщица под два метра ростом одетая в серый складской халат, даже не удосужила Новикова взглядом, когда он протянул ей листок с заявкой. Молча взяв бумажку и мельком взглянув, она мотнула головой:
— Иди забирай. — пробасила складовщица, заходя в подсобку.
Андрей последовал за ней.
Сунув ему в руки коробку она грубо даже не считая начала бросать в нее зубную пасту, мыло. Одеколон уже ложила аккуратней.
— О-о! — сразу оживились старослужащие загоревшимися глазами, когда Андрюха весь пыхтя еле допер тяжеленную коробку в казарму. — Ты смотрю молоток парень, рука у тебя счастливая, — похвалил усатый дед. Она часто требует, чтобы Сидор визировал заявку. Хотя когда как, под настроение, — кисло добавил он.
— Пойдем, посмотришь как делается, — махнул рукой Ислам выходя на улицу.
Зайдя за угол казармы он вытащил из под подоконника двухметровый железный уголок и стеклянную банку.
— На подержи этот конец, — земляк передал Андрею стальную рейку. Держи под наклоном.
Новиков сняв перчатки схватился за железяку сразу почувствовав, как прилипла к промороженному металлу кожа на пальцах.
— Дурень одень рукавицы, — резко прикрикнул Ислам. И руками не тряси. Разольешь, башку снесу.
Под другой конец рейки он подставил банку. Отворачивая колпачки у флаконов, он тонкой струйкой начал выливать одеколон в желобок наклоненного уголка. Было хорошо заметно, как примерзают к прокаленному на морозе металлу парфюмерные добавки, застывая на стенках железяки белыми соплями. В банку стекал более-менее чистый спирт.
Прогонку повторили три раза.
В каптерке спирт разбавили водой из под крана. Вода даже не окрашивалась в белый цвет, как это обычно бывает при разбавлении Тройного.
И хотя питьё всё равно противно отдавало цветочными духами, защитникам Родины оно пошло в самую масть. Распив банку повеселевшие деды еще долго нахваливали Новикова. Андрей чувствовал себя именинником.
Пару дней Новиков потихоньку и незаметно отлеживался в казарме. Его никто не дергал. В роте текла спокойная размеренная жизнь.
Деды и сержантский состав отсыхали после пьянки забурившись каждый по своим норам.
В понедельник наконец появился командир роты. Майор сразу вызвал к себе прапорщика Полищука и коммандиров взводов. Андрей заметил как притихли остальные солдаты.
Вышли сержанты из концелярии злющие, как черти. И началось.
Старшина сразу построил роту.
— Совсем оборзели салаги! — орал Полищук обращаясь неизвестно кому. В роте сплошное нарушение воинской дисциплины, повальное пьянство. Духи х. на устав забили.
На аэродроме работы жопой не меряно, а рядовой состав в казарме балду пинает.
Уже два года строился пятиэтажный жилой дом для офицеров. Возведение здания велось силами строительного батальона части, состоящего из одних таджиков. Работа продвигалась очень медленно.
— В общем так духи… — прапорщик перешел на нормальный тембр. Не хотите работать на тех.базе, будем пахать на стройке, — всем понятно. — он снова перешел на крик.
Чтобы получить документы о демобилизации и разъехаться по домам на месяц раньше, сержантам был поручен дембельский аккорд. Нужно было произвести внутреннюю отделку пяти квартир.
Андрюха с лопатой в одной руке и пустым ведром медленно поднялся по деревянному трапу строительных лесов едва не ступив в большую кучу дерьма. Кто то прямо на входе в стройку посторался от души. Всюду были разбросаны пустые бутылки из под водки, настойки «Тархуна», флаконы из под одеколона, мешки из под цемента, битые кирпичи и ведра с известкой.
В одной из квартир на третьем этаже у костра сидело десяток стройбатовцев. С мутными от анаши глазами и красными губами, таджики медленно базарили на своем языке. Кирпичные стены комнаты были сплошь заплеваны зеленым насваем.
Ислам войдя в комнату недоуменно остановился. К кому обращаться? Все чурки были на одно лицо.
Андрюха нагруженный строительным инвентарем преминался с ноги на ногу позади Ислама.
— Мужики! — а где у вас подсобка? — татарин громко задал вопрос обращаясь сразу ко всем.
Один заторможенно повернул голову окинув Ислама с Андрюхой туманным взглядом.
— Э-е! — тама, — он неопределенно махнул рукой.
— Мы короче клей у вас возьмем… — хоп?
Таджик безразлично цмыкнул языком, что могло означать, берите что хотите, только от нас от….тесь.
В хозяйственной коморке стоял ящик с клеем БФ-88 и лежали мешки с сухим обойным клейстером.
Андрюха сразу захватил сразу всю коробку с БФ. Обойный клей высыпал в ведро. В квартире которую поручили Исламу нужно было провести только косметический ремонт, наклеить обои покрасить окна с батареями и приклеить к полу линолеум. Всё остальное уже было сделано.
Каптер не стал набирать с собой пол роты духов, захватив только Новикова. Ремонтные работы он решил растянуть на весь месяц. Как раз до своего дембеля.
Андрюха сразу с энергичностью принялся за работу, начав обмерять длинну и ширину комнаты развернул линолеум. Ни обои ни линолеум он никогда в жизни не клеил, но чтобы не показать своего неумения, начал с суетиться с показной деловитостью.
Ислам сидя на подоконнике с кислым лицом, минут пять наблюдал за Новиковым. Работать после пьяки у него небыло никакого желания.
— А ты чего суетишься? — он пожал плечами.
— А как? – Андрюха стал в растерянности держа в руках литровую банку с клеем.
— Не убежит… — Сержант закурил сигарету. Давай сходи в столовую, — он тяжело вздохнул. Возьмешь пачку соли, пару стаканов, а то я что то хреновенько себя…, — он задумался. И пожрать чего- нибудь.
Да быстрее, одна нога тут, вторая там.
Когда Новиков вернулся со столовой, Ислам откпорив банку с БФ сыпанул в неё сразу полкило поваренной соли. Андрюха недоуменно смотрел как колдует дембель. Минут пять Ислам перемешивал деревянной палкой вязкую массу в банке.
Вытащив палку он повернулся к Новикову.
— Давай стакан…
К концу палки плотно прилип свернувшийся от соли комок клейкой массы.
Ислам перелив из банки спирт, резко выдохнув воздух, одним залпом осушил почти полный стакан. Глубоко зажмурив глаза и встряхнув головой он занюхал куском хлеба.
— Учись салага! — переведя дух пробубнил сразу повеселевший дед. Давай открывай вторую.
Понюхав спирт, от которого терпко несло резиной Андрюху передернуло.
— Ты не нюхай, обычный спирт, еще никто не умер, — рассмеялся татарин посоловевшими глазами.
Сразу глотнув пол стакана Новиков на миг потерял дар речи. Мутная дрянь мгновенно обожгла глотку и едва не потянуло блевать. Только через пару минут приятное тепло побежало по телу.
— А линолеум чем будем приклеивать? — он бросил на Ислама вопросительный взгляд.
— Та-а! — дембель махнул рукой. Завтра клейстер разведешь в теплой воде.
Так, едва ли не с начала, служба покатила, как по маслу, а душа без тормозов понеслась в рай. По второму году, Андрюха не помнил себя трезвым. Губа стала вторым армейским пристанищем.
Уже летом запихали на гауптвахту на десять суток, вместе с ним под арест попали три молодых казаха. Их закрыли за то, что заступив в дозор и обкумарившись анашой, не признали начальника караула, начистив ему морду, когда тот обходил караульные посты.
В камере, оказался Толик Таран, за месяц до своего дембеля. На кичу он залетел, вообще по глупому. Купив самогонку у привокзального таксиста, вместо денег, едва не набил тому рыло.
Собственно тут ничего предосудительного и не было, если бы таксистом не оказался замполит второй эскадрильи, таким своеобразным образом, проводивший идеологическую работу, среди гражданского населения.
Согласно дисциплинарным правилам, утром всех вывели на хозяйственные работы.
Свежий ветер казахских степей, беспрерывно гулявший по верхушкам деревьев, шелестя кронами, с каждым порывом выворачивая белой изнанкой листву на тополях, доносил запах конского кизяка с аула и авиационного керосина с аэродрома. Пух с тополей разлетаясь в разные стороны, лез в уши, ноздри, после чего ложился на землю белым, толстым покрывалом. Стоило только кинуть спичку, и огонь с быстрым треском пожирая пух побежал будто разливаясь по земле.
Дежурный прапор с кичи зачитал фронт работ:
— Нужно покрасить полосу препятствий и забор стадиона части.
Пятеро кичмарей стояли в шеренгу и со скучающим видом молчали. Гимнастёрки висели, как балахоны. У арестованных отбирали солдатские ремни с пряжкой.
Внешний вид сразу бросался в глаза.
— И почистить гарнизонный туалет на аэродроме, — добавил прапорщик.
Андрюха заметил, как поникли казахи.
Сортир, о котором говорил прапорщик, находился в самом конце взлетной полосы и редко использовался по назначению. На дальнем отшибе, где он был построен, шатался только караульный дозор, патрулировавший аэродром, либо случайно забредшие солдаты, которые могли сходить по этим делам в кусты. Его соорудили, когда-то давным-давно, в шестидесятых годах. Но на кой черт на пустыре огромный туалет. — было не понятно. — «армейская логика частенько не поддаётся разумному объяснению».
Толчёк ни разу не чистился со дня постройки.
Вычистить его было не столько трудно, сколько само по себе, занятие: — долбить парашу, было последним, унизительным западлом.
Андрюхе стало весело на душе. Толян был самым крутым и авторитетным дедом в роте. Не трудно догадаться, кому должен достаться сортир.
Азиаты не прослужили и года.
Тут Толя ошарашил Андрюху.
— Это командир! — слышь сюда… — мы короче парашей займёмся.
Андрею показалось, что ослышался. Он недоверчиво покосился на Тарана. Не поехала ли у деда крыша?
Разводящий уставился на Толика, как на явление - христа народу. Создалась неловкая ситуация в течении которой все молчали.
— Ну чего уставился! — давай конвоируй на взлётку.
Тут оживились казахи.
— Жаксы, жаксы! — радостно залопотали чурки.
Они сразу засуетились, всем видом показывая нетерпение поработать на стадионе, пока Толян не передумал.
Конвоировал до места работы их другой прапорщик. Андрюха шел за ним, как дурак на поводке.
— Толян! — если ты считаешь, что я буду возиться на параше, то ошибаешься,— сказал Андрюха, — я лучше месяц на киче буду париться, — едко сплюнув, добавил он.
— Спокойно пацан. Никто дерьмо ворочать не будет, — весело ответил Толя.
— А нахрена тогда идём туда?
— Не задавай глупых вопросов, сам увидишь, — отмахнулся Толян.
Проходя мимо балка технической службы, Таран попросил конвоира несколько минут подождать. Он подошел к механикам вертевшихся около вертушки, и о чем-то с ними несколько минут разговаривал. Когда дошли до туалета, там уже стояла пожарная машина с авиаперрона. Толян вытащил из багажника железный лом и отдал Андрюхе:
— На! — продолби по дырке в каждой лунке.
Андрюха зашел в сортир. В туалете было четыре очка, но за годы «эксплуатации», это были уже не дырки, а конусные пирамидки похожие на термитники или на чёрные сталагмиты, которые растут из земли. Твёрдые, как камень. В каждой горке, Андрюха воротя нос, пробил по дырке.
Зашел Толя. В руках он нёс болванки пиропатронов с катапульты, от которых тянулись провода. Пирапатроны Толян запихал в пробитые дырки, после чего они вышли с сортира.
Машина стояла в тридцати метрах от кирпичного туалета. Толян подошел к ней, разматывая по пути провода.
— Зайди за машину и не суетись! — приказал он .
После этого, замкнул провода к ЗиЛовскому аккумулятору.
Раздался оглушительный хлопок. Из окон туалета полетели осколки стёкол, вперемешку с говном. Легкий ветерок знойного дня, понес переливавшееся маревом облако в ближний кишлак.
Андрюха зажав нос от вони, зашел в туалет. Его взору предстала картина, которая не снилась самому бредовому художнику- абстракционисту. Стены сплошь были в чернобурозелёных разводах. Размазанные кляксы напомнили Андрюхе марсианский пейзаж.
С потолка медленно стекала густая, тягучая масса.
— Толян! — и чё! — как теперь отмывать это? — недоумевал Андрей.
— Иди разматывай пожарные рукава.
— А где ты взял взрывчатку?
— Год назад наш полкан возил на рыбалку каких- то генералов. Я у них шофером был. Этими хлопушками они собирались рыбу глушить, но нажрались, как свиньи, да забыли и про рыбалку, и про взрывчатку.
Я её и припрятал на всякий случай.
Андрюха размотав рукава от пожарной машины, мощным напором водяной струи, за час отмыл всю живопись со стен туалета. Недельная работа была закончена за пол дня.
После очистки туалета, прапор вытащил бутылку водки, и с какой-то торжественностью передал её Толяну. Андрюха аж рот открыл от удивления.
— Ну вот я же говорил тебе, — усмехнувшись, обратился Таран к прапорщику, — А ты всё не верил… Нам парашу почистить — что два пальца обоссать.
—. ля. — На меня еще месяц назад этот толчек навесили. — А как я его буду чистить? — Ни одного кичмаря не мог запрячь, а начальство на мне зло срывает. —. ный в рот! — Хоть сам иди и долби парашу! — со злостью передернул прапор плечами. — Сейчас по крайней мере одной заботой меньше, — облегченно вздохнул вертухай.
Всю следующую неделю, конвоир «в холостую» водил их на объект. В разнарядке он добросовестно отмечал о ходе ежедневного выполнения работ. Все десять дней Андрюха с Толиком пробухали на природе.
Чурки батрачили весь срок, как ишаки.
Весело отслужив положенные два года, на дембель Новиков возвратился матёрым знатоком услад Бахуса.
После армии он поселился жить у бабки. С родителями отношения не сложились с первых дней гражданской жизни.
Работать Андрей устроился авиамехаником в аэропорт. Пригодились армейские корочки, младшего авиационного моториста.
Ему мучительно долго пришлось привыкать к скучной гражданке. Девяносто первый год запомнился тем, что раз в месяц на работе выдавали талоны на водку. Две бутылки на месяц! — с непривычки казалось издевательством.
Как -то зимой, он колол в сарае дрова для печки. За поленницей неожиданно обнаружился целый тайник из двадцати бутылок водяры.
Метель на улице завыла с двойной силой. Рев непогоды запел в душе лунной серенадой. Снег заискрился перед глазами.
Андрей даже зажмурился. Казалось, что сам воздух наполнился сладостным, спиртовым запахом.
Восхищению Новикова не было предела. Хотя он понимал, если умыкнет у старухи хоть пару пузырей, ночевать ему будет негде. Водка в те годы была самой ходовой «валютой».
За услуги сантехников, шоферов, печников, грузчиков расплачивались пузырем.
Непьющая бабка полтора года отоваривала талоны и хранила, берегла водку прямо, как зеницу ока.
Дождавшись пока её не будет дома, он осторожненько, швейной иголкой вскрыл тонкие, алюминиевые пробки у бутылок, перелив содержимое в банки. В пустые бутылки залил обычную воду. Аккуратно запечатав крышки, положил обратно в тайник у поленницы.
Вышло у Андрея три с половиной, трехлитровых банки водки. По меркам тех времен он считал себя богачем.
«Куда бы «забуриться» со своим добром?» — восторженно размышлял он. «Чтобы хвастануть и удивить пацанов неожиданным «богатством».
Со школьных лет он завидовал отпетым, бесшабашным ПТУшникам, их манере держать себя. Привольной жизни. Смешному исполнению блатных песен на гитаре. Сам Андрюха никогда, собственно отпетой шпаной не был, и на старших хулиганов смотрел с восхищением.
В подростковом возрасте авторитет уличных «жиганов», как кумиров для пацанов не оставляет никаких сомнений. Подростки стремятся быть принятым в такие компании, перенять стиль поведения и привычки. Чтобы их «признали своим».
Самоутвердиться в глазах остальных сверстников. Не был исключением и Андрюха.
В начале девяностых годов, в стране началась активная идеализация и широкая общественная пропаганда, в основном среди молодежи, уголовных, воровских понятий. Как не включишь телевизор, или заглянешь в книжный магазин, кругом все фильмы или книжки про воров в законе да про бандитов.
В правовом государстве новой России сразу повалила череда всевозможных амнистий. Дворовые «кумиры», сейчас уголовники различных мастей, запрудили страну. К ним Андрюха и направился на блатхату с водкой. Представилась возможность завести знакомства в такой среде. Андрею они представлялись крутыми авторитетами, «смотрящими» и т.д.
Подвернулась возможность поднять и укрепить собственный авторитет. «Может потихоньку подключат к рэкету!» — «мечтал» Андрей. — Стану «крутым» пацаном. Тогда ему казалось очень романтичным, «ездить на разборки» «забивать стрелку», «разводить лохов» и прочее.
И потянулись бесшабашные дни с ежедневными пьянками, под хрипло- прокуренные аккорды, типа: «. Таганка. — все ночи полные. » или «. масть держала баба! — звали её Мурка. » — и так далее.
— Ты! — сразу вижу, «правильный по жизни пацан»! — сказал ему один «авторитет», загнув пальцы веером, пропитым и глухим от «тубика» голосом, когда Андрюха заявился на «малину» с тремя литрами водяры. — По понятиям живешь !
Гордости Андрея не было предела. Выпить с «крутой братвой», да по-босяцки прогуляться в таком кругу на людях! — «О чем, можно мечтать?!»
Всей обстановкой комнаты были: стол завленый грязной посудой, бычками и дохлыми тараканами, полуразвалившийся, испроссатый диван на котором валялся неизвестный урка. Грязный, заваленный мусором пол, стены с обшарпанными жирными обоями. Под потолком напроч загаженная мухами лампочка.
На табуретке грела ржавая электроплитка, на которой варили чифир.
— На зоне тридцать три «масти», начиная с воров и бродяг, и так по ступенькам ниже. Самое гнусное — это чуханы типа шнырей. Ниже только опущенные, — понял? — объяснял он ему, как жить по понятиям. вот ты будешь по жизни «пацан». потому, что ты и есть правильный пацан! — загнул он пальцы веером.
— И, что? — до конца жизни «пацан»? — недоумевал Андрей. В его понимании, это слово совсем по другому толковалось.
— Это не западло! — Вот я! — как был «пацан» так им остался! — с достоинством объяснял Андрюхе, старый уркаган, отмотавший сорок с лишним лет по зонам, тюрьмам, пересылам, начинавший «одисею» еще в лагерях ГУЛага.
— Мы вроде — «мужиками» — друг друга назывем? — как-то неуверенно пробубнил Андрюха.
— «Мужики!» — это те, кто землю «пахает» — а мы пацаны. — запоминай! — возмущенно ответил урка.
— В карты играть никогда не садись «под интерес»! — «под интерес » — значит на своё очко играешь! — понятно?
Распитие чифира, вообще было священным ритуалом.
— Сварил чифиру! — один ни когда не пей. — сделал три глотка — передай чифирбак следующему! — объяснял он.
Отказываться от чифира считалось не тактичным. Андрюхе приходилось глотать мерзкое, горькое варево вместе с остальными «старыми каторжанами», — как они себя называли. После чего, долго раскалывалась голова и долбило давление в ушах.
Как- то Андрей решил пошутить, процитировав слова великого комбинатора: «— лед тронулся! — командовать парадом буду я! —господа присяжные заседатели!» — ляпнул он в шутку.
Как же возмутились урки:
— Да ты что оскорбляешь нас? Еще назови свидетелями!
— А почему нельзя, что здесь такого? — недоумевал Андрюха.
— Ты если пацаном собрался быть, то живи по понятиям, и ботай по фене! —Очевидец! — вот будет правильно, а свидетелем или заседателем называться западло. Оскорблением будет считаться, — усек? — Заседатель — это «тупорылый кивала», а судья, — самый мутный черт по жизни.
Примерно в таком разрезе проходили дни в «малинах», да в «бичхатах». В бичевниках всегда, кто-то притаскивал самогонку, спирт или еще какую-нибудь — аптечную настойку. Андрей никогда оттуда не возвращался трезвым.
— Да я в «натуре»! — смотрящим на зоне был! — кто- нибудь из зеков частенько гнул, черно- синие от наколок пальцы.
Мало-помалу, Андрей начал допетривать, что «авторитеты» оказались совсем не теми «крутыми», с которыми он хотел бы тусоваться. Постепенно и не спеша, он отошел от новых «друзей», потеряв к ним интерес.
Вода в бутылках за дровами замерзла на морозе. Стеклянная тара полопалась. Когда бабка обнаружила эту картину, она тут же написала гневную жалобу в горисполком. Совсем обнаглели Горбачевские демократы.
Мало того водка дефицит, так её еще продают некачественную.
— Где это видано, чтобы сорокаградусная на морозе замерзала? — возмущалась старуха.
Но Андрюха так и не узнал, чем закончились «мытарства» старухи. Он полтора месяца провалялся в травматологии с переломанной ногой.
В те годы очень ходовым товаром начал появляться питьевой спирт «ROJAL», в литровых бутылках, даже появилась поговорка. « сыграть на рояле», то есть пойти забухать.
Когда наклюкавшись водки, Андрюха с одноклассниками переходили дорогу, его случайно стукнула машина.
Из НИВЫ выскочил насмерть перепуганный мужик, и начал тут же охать, суетясь около Андрюхи. Рядом стояли друзья, Сашка и Дима.
— Пацаны, может без гаишников обойдемся? — жалобно заныл мужик.
— И что ты предлагаешь? — наехал на него Димка.
— Давайте быстрее грузим его в машину и в больницу, — сказал Саня.
Андрюха в это время дико выл и матерился, катаясь по земле. В больнице просветили рентгеном, оказалась трещина в лодыжке.
На следующее утро в травматологию приехали Димка и Сашка вместе с мужичком, который суетился, как слуга. Привезли костыли, телевизор с маленьким экраном, баночного пива, какой- то ненашенской водки, яблок, и т.д.
Остальные пациенты палаты были ходячими и разбрелись кто- куда. Одни в холле смотрели телевизор, другие курили в туалете. Никто не мешал разговору.
Новиков сразу открыл банку пива, чтобы прогнать остатки похмелья. В воздухе разлился приятный запах пивного солода, прогоняя нетленный дух больничной палаты.
— Андрюх! — участковый не приходил? — спросил Саня.
— Да нет пока, — ответил Новиков, вытянув загипсованную ногу.
— В общем, такой расклад! — начал Дима, — ментам скажешь, что ты сам навернулся по-пьяни, а Игорь? — он кивнул в сторону притихшего мужика, — в общем он с тобой расплатится.
— Ну сам подумай, что ты выгадаешь, если ментам заяву накатаешь? — продолжил Саня.
— Зря мы вчера, в приемном отделении ляпнули не подумавши, что под машину попал, — досадно скривился Дима.
— Ну хорошо! — согласился Андрей, повернувшись в сторону молчавшего Игоря.
— Что ты хоть предложишь? — спросил того Сашка.
Мужик стоял и переминался с ноги на ногу. Потом развел руками:
— Андрей! — заикаясь начал он. Я только начал раскручивать бизнес, денег в общем у меня много нету.
— Может машину подгонишь? — со смехом спросил Дима.
— Ну машина мне для работы нужна. Туда, сюда, по делам мотаться, — заныл дядька.
Димка засмеялся: — а ноги ему не нужны? — кивнув на Андрюху.
— Или ты считаешь, что машина дороже ног, извинениями хочешь отделаться? — уже агрессивно наехал на мужика Саня.
— Постойте парни! — неожиданно спокойно ответил Игорь.
Он задумавшись почесал нос.
— Я могу расплатиться водкой.
Андрюха с Димкой дружно разгоготались.
— Слышь дядя! — а ты юморист оказывается! — с ехидным сарказмом выпалил Дима.
— Постой, постой мужики! — задумчиво прервал Саня.
Андрюха лежал и просто-напросто слушал разговор.
— И сколько бутылок предлагаешь? — спросил Саня.
Дима начал психовать:
— Да ты, что «кекс»! — парой пузырей хочешь отделаться за сломанную ногу, или я не пойму?
— Нет не пару! — десять ящиков Рояла. Спирт можете забрать прямо сегодня, — на полном серьёзе ответил дядька.
Андрюха быстро пересчитал в уме, сколько это будет:
«Сто литров спирта — это более четырехсот бутылок водки».
— Да ты, что мужик, гонишь? — Нам чё в сиську упиваться?
— Стоп, стоп пацаны! — Игорь выйди не надолго из палаты,— махнув рукой на дверь попросил Сашка, — мы тут сами перетрём, — возбужденно заерзал он.
Андрюха с Димкой недоуменно на него смотрели и молчали.
— Слышь Андрюха! — Нога у тебя заживет через пару месяцев, а на спирте мы сможем большие бабки сделать.
— Да я что, барыга что ли, водярой стоять торговать! — возмущенно пробасил Андрей, — после такого бизнеса не в одной приличной компании не появишься.
— Во-во! — добавил Дима.
— Долба. — мы хантам в поселки этот спирт загоним за рыбу, да за шкуры, на этом крутанёмся, как нех. нах. — с усмешкой произнёс Саня.
Андрюха задумался.
— Слышь, а чё может и вправду? — обратился он к Диме.
Через три месяца, к началу лета, Андрюха расхаживал без хромоты, будто и не ломал ногу. В сарае у него стояли десять ящиков «американского» спирта «ROJAL» в литровых бутылках.
Саня к тому времени прозондировал почву. Что, где и на сколько можно обменять. За сколько, и кому толкнуть муксуна или нельму.
Получалось, крутануть на спирте можно в два-три раза больше, чем просто так его продавать.
— Осенью машину купишь! — раздразнивал он Андрюху.
Димка заклепал «Казанку», перебрал «Вихря». Запаслись бензином на дальнюю дорогу.
В конце июня Андрюха взял на недельку отгулы с работы.
В девяносто первом году водка была дефицитом по всей стране, уж не говоря о национальных посёлках северной тундры. Если учитывать природную склонность северных аборигенов к «огненной воде», то проблем с обменом не предвиделось. Нацмены в рыболовецких совхозах или на факториях, без базара отдавали запасенную ими за зиму в ледниках рыбу ценных пород, которую в городе можно было удачно оптом толкнуть.
Рано утром загрузили моторку ящиками и отправились в путь. Под вечер, как назло забарахлил лодочный мотор. Решили тормознуть на пустынном островке посреди реки, черт его знает, за сколько километров от города и вообще от ближайших поселений.
Пока Димка копался с движком, Андрюха с Саней поджарили на костре куски сала, испекли в золе картошку. Солнце коснулось линии горизонта. Решили до утра тормознуть на этом привале.
Когда уселись за трапезу, Санька с Димкой начали, как то неестественно ерзать, неоднозначно переглядываться, вроде не умышленно кашлять в кулак.
Дима начал кривиться от сала с картошкой:
— Фу! — сухая зараза, в горло не лезет.
— Во-во, завтра спиртягу, всю до последней бутылки сплавим, и не будем знать, какой у него вкус, — добавил Саня с усмешкой поглядывая на Андрюху.
— Ну ладно черти, уговорили! — со смехом раскололся Андрей.
Собственно его долго уговаривать не нужно было.
«Да ладно, ничего не случится, если по сто грамм накатим, чтобы не замерзнуть ночью», — успокоил он себя.
Распечатали бутылку, но оказалось, нет стакана.
— Мы, как те рыбаки! — усмехнулся Санька. — Пошли на рыбалку и стакан забыли!
— Гы-ы! — и что? — разгоготались пацаны.
— Ну- и! — хе. — усмехнулся он. Решили не ходить на рыбалку. — Нахер она такая нужна. Повернули с полпути, — с невозмутимой усмешкой закончил он.
Спирт пришлось пить прямо из горлышка. Парни не заметили, как засадили литровую бутылку. Для второго пузыря, душевных колебаний, уже не существовало.
Пацаны и не запомнили, как «утухли» под кустами.
Проснулся Андрей от того, что лежал в холодной луже. По сизому небу резво разбегались клочья рваных туч. Грубые волны, громко шипя грязной пеной, агрессивно накатывали на каменисто- песчатый берег острова.
Ночью пошел ливень и на реке поднялся небольшой шторм. С похмелья, да от холода, зубы отбивали чечётку. По берегу беспокойно бегали Дима с Сашкой.
Когда Андрюха спустился к ним, — Ну ни ё… иху мать! — лучше бы он не просыпался.
Ночью вода в реке поднялась, набежавшей волной сорвало с берега лодку, и вместе с «драгоценными» ящиками унесло течением. Лодку они не закрепили на берегу, а только на половину вытащили на песок.
Сашка матерился, Дима в панике выл. Ведь лодка с мотором стоили не дешево.
Пол часа парни, как ошалелые, в суматохе бегали по берегу. Потом в конец измотанные уселись в круг. Понуро сидели, молчали.
Спичек, чтобы разжечь костёр не было. Сигареты промокли. В мокрой одежде, сами до костей продрогшие на ветру они просидели около часа.
«Если они существуют? — «Великие духи тундры!» — они наказали дураков, захотевшим сделать деньги на спаивании северных народов» — самоиздевательски подумал Андрей.
Димка с горя залез в кусты. Андрюха с Саней услышали его восторженный крик. Дима обнаружил почти полный, литровый пузырь со спиртом.
Вторую, начатую бутылку они так и не допили. Да и забыли про неё совсем.
В той ситуации спирт покатил, как вода. Пацаны не сразу начали пьянеть.
Андрюха уже еле стоял на ногах, когда его на пьяную голову потащило куда-то шараё. по острову. По пути, он увидел валявшийся на земле стеклянный, граненый стаканчик. наполовину засыпанный песком. Кто-то до них отдыхал на островке, да так и оставили посуду.
«Будто наваждение какое- то или чертова шутка», — с унылой досадой подумал Андрей.
Он поднял стакан и решил ополоснуть от грязи. Зайдя по колено в воду, не удержав равновесие, поскользнулся на мокрых камнях.
Остальное, Андрей узнал от друзей:
— Чё, тебя нахер понесло на берег, не знаю? — рассказывал Саня пожимая плечами.
— Что-то, там шарахался, шатался, смотрю наеб. потом снова поднялся. Мы, как-то и не обращали особенно на тебя внимания, — со смехом поведал Димон.
— Потом, смотрим, тебя не видно. Ну я поднялся оглядеться, а тебя по течению метров за двадцать несет, — рассказывал Сашка.
— Мы хоть и сами еле на ногах держались, сразу в воду бросились, тебя вытащили, а ты не дышишь, как сопля провис на руках, — усмехался Димка.
— Короче, как из воды тебя выволокли, тут же на берегу начали откачивать, ну на грудь давить, ноги, руки сгинать-разгибать. — Ты в общем водой проблевался и задышал. Что-то мычать начал, мы с Димой сразу и протрезвели.
— Дак, а это! — Сашка засмеялся. — И уже сквозь смех, на пару с Димоном продолжал:
— В общем, у тебя в руке стакан был зажат. — Ты где его раздобыл? — Димка дернул плечами.
— Да еще так крепко сжал его «клешней». Мы короче вдвоем не могли твои пальцы разогнуть, — во всю хохоча, объяснял он. — Так и откачивали со стаканом в лапе.
Андрюха слышал, что утопающие, судорожно хватаются за любую «соломинку», подвернувшуюся под руку. Упав в речку и наглотавшись воды, он рефлективно зажал то, что было в руках.
Существует поверье, что утопленник старается унести с собой на тот свет — самое дорогое и ценное в этой жизни. Звучит, как жутко- бредовый сарказм. «сам тонул, а гранёный стакан не бросил!»
Через день с необитаемого острова, «робинзонов» снял проходивший мимо катер и довез до города. Лодку со спиртом они так больше и не видели, хоть ездили, искали по берегам, но бесполезно.
После этой истории Андрюха зарёкся заниматься, вообще какой- либо коммерцией, тем более, алкогольной. Даже на какое-то время бухать забросил.
«Лучше на аэродроме своим горбом хлеб заработаю», — рассуждал Новиков на трезвую голову.
В аэропорту почти каждый месяц, садился для дозаправки АН-26, возивший на нефтегазовые месторождения вахтовиков из центральной России: из Самары, Кирова, Ульяновска и еще, черт знает откуда?
В нефтегазодобывающих поселках арктического заполярья, на постоянном поселении почти ни кто не жил. Северные, климатические условия в богом забытых дырах хуже собачьих. Буровики с городов средней России, работали вахтовой сменой, по три- четыре месяца.
Потом их на служебном самолете развозили по домам. Таким образом, в течении года менялись несколько смен. На разных месторождениях и продолжительность работы бригад на вахте была различной.
Ежемесячно, следуя на газовые форпосты или обратно, в аэропорту садился этот самолет, названный в простонародье «ночной бичевоз».
На самих месторождениях буровики, как правило не выпивали. Но только прибывала сменная бригада, они спускали все тормоза. В самолет, для отправки по домам, их грузили уже. как в жопу пьяное дерьмо.
Снабжение вахтовых, газодобывающих поселков продуктами было, как в «танке». В то время когда страна потребляла всё, «что горит» или то, что купили в магазине «БЫТОВАЯ ХИМИЯ», там свободно были в продаже и марочные вина, водка и т.д.
Андрюха в те годы работал механиком по встрече прилетающих самолетов. Чтобы правильно поставить заруливающий после посадки авиаборт на аэродромную стоянку, нужно с перрона, сигнальными жезлами показывать пилотам, куда правильно рулить.
Андрюха поставил «бичевоз» на стоянку и расписался в бортжурнале о прибытии. Экипаж ушел в здание аэропорта. Самолет должен был стоять около часа, пока продолжаются дозаправка и наземное техобслуживание транзитного борта.
Самолет АН-26 грузовой, скамейки для людей размещены вдоль борта, поэтому складываются к стенке или раскладываются в зависимости от того, транспортирует самолет груз или везет людей.
Андрюха открыл заднюю рампу. Взору предстала живописная картина. В грузопассажирском салоне все стены и пол были заблёваны. В открытый проём, на землю тонкой струйкой потекла моча.
Она перемешалась на полу самолета с разлитой водкой. От резкого запаха у Андрюхи начали слезиться глаза. На полу салона всюду были разбросаны окурки, пустые бутылки, огрызки помидоров и яблок.
На пассажирских скамейках, навалом спали около пятнадцати нефтяников. Некоторые валялись прямо на полу, как трупы.
Приток свежего воздуха, из открытого заднего трапа, «оживил» одного. Он зашевелился и вышел на улицу. Мужик тяжело дыша подошел к Андрею, который вертелся около самолета.
— Слышь командир! — дай чего-нибудь закурить, как же мне хреново! — медленно качая опущенной головой, промычал он.
— Да ты это! Тут курить возле самолета нельзя. Диспетчера с башни увидят, мне быстро башку скрутят, — запротестовал Андрюха.
Мужик начал ругаться.
— Бляха муха! — как же меня вонючая водяра задолбала! — психуя с похмелья выпалил мужик.
— Чё, так часто водку видишь, что ли? — спросил Андрей.
— Да глаза бы мои её не видели, — пробубнил дядька.
— Кто-то и рад её каждый день видеть, да не у всех получается, — усмехнулся Андрюха.
— Вон она, сука, в самолете стоит.
Передняя часть салона была забита картонными ящиками с нерусскими надписями на них.
— Не хило же ты живешь, дядя! — промолвил Андрей.
— Ну это не вся моя конечно, моих там только восемь ящиков.
— И где же это ты столько раздобыл ?
— У нас половина складов на скважинах ею забито.
— Не хило живете! — удивленно округлив глаза, повторил Андрей.
— А хочешь! — забирай мои, — вдруг царственным жестом махнул нефтяник, показывая пьяную щедрость.
Андрей засмеялся.
— Хочешь накатить? — спросил мужик.
Андрюха конечно сразу хотел отказаться и замотать головой. Но тут ему в голову пришла шальная мысль:
«Может и вправду, под пьяную дудочку мужик сейчас расщедрится?». — «Пару пузырей возьмет да подарит. Может ящик пожалует от щедрот своих. — «Пьяные мы все такие», — с надеждой воспрянул духом Андрюха, от заманчивой мысли. — « Нужно с ним выпить немного, а там, он и сам предложит. — «Чем черт не шутит?!»
Они присели в салоне, мужик достал из ящика запечатанную, литровую бутылку «абсолюта».
Про шведскую водку Андрей уже слыхал, но видеть её или пробовать не доводилось. Мужик сразу плеснул полный стакан. Заморское зелье приятно растеклось по телу.
— Дак, а это? У вас там, что, любой может купить водку? — переведя дух, спросил Андрюха у Витьки. «так мужик представился».
— А черт его знает? — к нам не всякого пустят, приграничный режим. Дак, а у нас и денег нет, чтобы покупать. Задерживают зарплату, бывает до полугода.
Там на точке денег не выдают, а переводят на книжку. Уже по приезде домой получаем. Да и то, несколько месяцев приходится ждать, пока перечислят, — поведал Витька.
Он тоже накатил полный стакан, закусив подобранным с пола огрызком огурца.
— Мы со склада эту водку отовариваем в счет зарплаты, ну и затариваемся перед отъездом. Дома у себя уже продаём. Коммерсантам сдаём, вот и деньги живые появляются, даже больше зарплаты выходит.
— А это…, — давай мы прямо здесь у тебя её купим, — предложил Андрюха.
— Но она учти! Дорогая, — заваливаясь по новой спать, пробубнил Витька.
Андрюха допивал пузырь уже в одну харю. Мягкая, заморская водка легко ложилась на глотку. Он почти не закусывал.
«. нужно договориться с Витьком, он, да другие вахты будут привозить водку, а мы будем её скупать у них, да перепродавать в комки», — воодушевлено размечтался он. Как вырубился, Андрюха не запомнил.
проснулся Новиков от того, что двигатели самолета надрывно загудели. Задний трап был открыт. Он вышел на перрон.
Сразу стукнуло в голову то, что обстановка вокруг какая- то не такая, какой должна быть. Он начал затравленно озираться.
Голова раскалывалась, ужасно тошнило, глаза застилал пот, во всём теле тяжесть и слабость. Аэродромный перрон был чужой. От нагретого солнцем черного асфальта бросило в жар.
Андрей посмотрел в сторону аэровокзала. На неизвестном, стеклянном здании, огромными буквами было написано «КИРОВ».
«Е-моё, что за бред !» — ни как не мог прийти в себя Андрюха. Он с силой зажмурил глаза и потряс головой, словно пытался сбросить с себя наваждение.
В стороне от самолета безучастно скучал незнакомый авиатехник.
В голову неприятно полезла противная мысль, от которой душа сжалась от страха. Новиков уже начавший приходить в себя, ужасно запаниковал.
Он сразу бросился обратно в самолет. Витька спал, лишь в другом конце салона, двое проснувшихся мужиков, трясущимися руками разливали по стаканам.
Андрюха в панике начал тормошить Витька. Наконец проснувшись, последний дико уставился на Новикова.
— Витя! — ты чего, меня не разбудил? — срывающимся голосом спросил Андрюха.
Витя несколько секунд хлопал глазами, потом начал озираться.
— Чё, нах. нужно! — пьяно выдавил он, тупо уставившись на Андрея.
— Куда это мы прилетели? — в страхе спросил Новиков.
— Ты кто такой? — промычал в свою очередь Витька.
— Да ты, что меня не помнишь?
По выражению Витькиного лица, Андрей понял, что тот его «впервые» видит. Чего-либо объяснять не хрена не соображавшему Вите было бесполезно.
— Ты куда из Кирова летишь дальше? — задал ему вопрос Андрей.
— А это…, — в Самару! — куда нах. еще можно лететь? —- удивленно- забыченым взглядом хмыкнул Витек.
Андрей в полном ауте вышел из самолета. От панической растерянности в голову полезли, черт знает какие мысли.
«В чужом, незнакомом городе, без денег, без документов, в грязной технической робе, с похмелья, на измене.» — «Ёб. — вот я влетел !» — с ужасом подумал Андрюха, направляясь в сторону аэродромной проходной.
Уже потом, вспоминая прикол по сюжету фильма «Ирония судьбы. — кто из нас летит в Ленинград?» — Андрюха конечно искренне смеялся, но тогда ему было не до иронии.
Когда он вышел за ограду, через забор увидел, как самолет уже выруливает на взлетку.
«Эх-ё-о! — нужно было у Витьки пузырь, или пару попросить. Тут бы может продал? Хоть какие- то деньги», — досадно пришло Андрюхе в голову.
«Может в ментовку зайти, объяснить, что да как?» — подумал Андрей. — «Ага! — вот в таком виде, меня быстро в «обезьянник» загребут, — вовремя сообразил он.
Он вспомнил, что дважды в неделю, в его город из Москвы летали пассажирские рейсы. Для транзитной дозаравки они приземлялись в Кировком аэропорту. Но сегодня была среда, а ближайший самолет только в пятницу.
Вечером пошел холодный ливень. В аэровокзал, в своем ужасном виде Андрей заходить не стал. Его роба с одного боку была измазана засохшей блевотиной, в которую он свалился в самолете.
Ливень продолжался всю ночь. От дождя Андрюха укрылся, пристроившись под бетонными плитами на какой- то стройке, недалеко от аэровокзала, но всё равно до костей продрог.
«Да ну, что за невезуха! — ёлки-палки! — опять из-за водяры попал в дерьмо», — досадно ругал себя Андрей.
Утром немного отошедший от похмелья, он искупался в расположенном неподалёку пруду, и отстирал одежду.
Два следующих дня Андрюха прожил на стройке, и питался недоглоданными объедками, оставшимися после чужого пикника на берегу пруда.
В пятницу разыскал экипаж из своего города. Договорившись, «зайцем» возвратился домой.
На работе начальник службы грубо спросил:
— Ты куда в прошлую смену с работы слинял? — короче пиши объяснительную. — Где три дня околачивался?
Писать объясняловку Андрюха не стал. На словах рассказал историю. Шеф долго смеялся, но молодец! —. никому не разболтал.
А то Андрюхе бы еще долго припоминали пьяный улёт.
Подобная, хмельная канитель, с аналогичными (порой комичными или драматичными) казусами преследовала Новикова из года в год.
Осенью девяносто пятого года, наступила самая неприятная пора. Время дождей, уныло моросящих круглыми сутками с хмурого, бесцветного неба. После одного из регулярных запоев, которые в последнее время приняли систематический характер, Андрюха чувствовал себя особенно хреноватенько.
Он бесцельно шатался по улице. На душе было паскудно, муторно и препакостно. Дома отлеживаться с похмела не давала бабка, которая всё утро занудно ворчала.
Этим самым давила на нервы или вернее: «на опухшие с похмела мозги».
Когда она начала собираться в магазин за хлебом, Андрей впервые в жизни попросил купить бутылочку пива. Уходя старуха ничего не сказала, а когда возвратилась, то вытащила из полиэтиленового пакета моток бельевой веревки с куском хозяйственного мыла и протянула его Андрюхе брызгая слюнями:
— На! — вот тебе пиво! — прошамкала бабка. Сам навсегда похмелишься, — и весь свет белый избавишь от себя. — пропойцы!
Обалдевший от бабкиной «шутки» Андрюха послал старую каргу на. — ко всем её прачертям. Быстро одевшись он вышел за дверь. В спину картавым голосом доносилось:
— А насрать! — вот.
На улице тусклая, пасмурная погода, грязь на улицах, мрачные лица прохожих — активно провоцировало депрессию. Уныло-свинцовое небо. Серые стены домов, навевали такую паршивую, зеленую тоску и портили настроение, казалось, на всю оставшуюся жизнь.
В такую погоду мерзостное расположение духа, овладевает даже трезвенником, не говоря уже об Андрюхе, который с утра не похмелился.
Слякоть и мутные ручьи на каждом шагу, холодные капли омерзительной влаги, медленно стекавшие с волос за шиворот, довершали гнусное дело. Андрей чувствовал себя подавленно, как в самой, последней жопе.
«Ну и сколько такое. лядство будет продолжаться. — измучено скривив физиономию, уныло размышлял он, укрывшись от противного, моросящего дождя, на пустынной, автобусной остановке.
У него не было даже денег на сигареты. В последнюю пьянку промотал всё, до копейки. Новиков поежился.
«Проклятье! — каким делом не займешься, куда: к друзьям или к бабам ни подашься, — везде пьянки. — На работе пьянки, — дискотеки пьянка, — рыбалка пьянка. — Прошлой зимой решили с пацанами на лыжах пойти покататься, на лыжную базу, — так и там в лесу, Димка притарабанил два пузыря. — Чуть не уснули в мороз на лесной лыжне. — Тьфу! — Да когда же этому настанет конец !» — начал мысленно, про себя психовать Андрей. — «Кого из друзей не встретишь, к кому не зайдешь в гости, — всё сводится в конечном итоге к пьянке» — «И чего же мне теперь, так до конца жизни, каждую неделю с похмела мучаться?» — « И не видно этому ни конца, ни края» — « Ведь и без того после каждого запоя зарекаюсь завязать с бухлом» — « Но проходит неделя- другая и по новой тянет с кем- нибудь, да «пообщаться!» — «да что там пообщаться!» — сколько раз Андрюха. «переубеждая, и успокаивая самого себя, десятками самопридуманных, изощренных псевдопричин, оправдывал влечение к алкоголю» — «сколько раз он мастурбировал себе мозги?» — едва ли не вслух, с раздраженной нервозностью матерился Андрей, мысленно бросаясь с похмельной истерии в различные крайности.
Запрокинув голову, он с тоской разглядывал бесконечное, полное мрачной пелены небо, в котором, не было малейшего намёка на просвет.
На стене остановки, промозглый, осенний ветер колыхал оборванный с одного края, одиноко приклеенный, тетрадный листок с каким-то объявлением. Придержав рукой лист бумаги Андрюха прочитал:
Городской военный комиссариат, приглашает лиц мужского пола, не старше 35-ти лет, отслуживших в армии, на службу в вооруженные силы России по контракту. »
Далее следовал «достойный перечень льгот» военнослужащим и прочая ерунда. Уже пол года полыхала первая, чеченская война.
«Во. — вот что, мне и нужно !» — на миг позабыв о похмелье воспрял духом Андрюха.
«В его воспаленном с похмелья мозгу промелькнуло:
«. Быть может, за стеной Кавказа, укроюсь от твоих…!» — « И прощай, немытая. — мысленно разговаривал он сам с собой, уставившись задумчивым, немигающим взглядом куда- то в пустоту». — «Со всеми беспробудными пьянками, беспросветной скукой и зеленой тоской!».
В военкомате, когда он к нему подошел, был обеденный перерыв. Дежурный, объяснил Андрею, в какой кабинет следует обратиться после обеда, по вопросу набора контрактников.
Целый час Новиков бесцельно шатался по городу. Прохожих в такую противную погоду на улице почти не наблюдалось. Только, навстречу ему, одиноко «маршировал» какой-то фраер, одетый в серый костюм-тройку, и без зонта.
Андрюха был погружен в свои «глубиные» мысли, поэтому не смотрел на рожи встречных пешеходов.
— Здорова синебот! — неожиданно обратился тот, когда они поравнялись. Андрей медленно поднял на парня глаза, и уже с лету готов был заехать «кексу» в рыло за грубость. Перед ним стоял Димка.
В таком прикиде, Новиков вообще никогода не видел своего, когда-то самого закадычного друга. Чисто выбритая и довольная морда, аж светилась от удовольствия. Андрей не сразу его узнал.
— Ну ты «бандерлог». — смотрю хиппуешь плесень! — возмущенно скривил губы Андрюха. — Что за «макинтош», ты на себя напялил? — медленно развел он руками.
Новые, черные туфли Димки блестели на фоне окружающей грязи, как матовое, затемненое зеркало.
— А ты смотрю, не просыхаешь? — с ухмылкой спросил Димон.
— Ну ты мне копеечку пожалуешь, от шедрот своих? — язвительно улыбаясь другу запросил Андрей, — мне, для здоровье подлечить! — А то в непогоду простыл маленько, — повел он в сторону неба рукой, — голова теперь «ва-ва»! — весело сузив глаза добавил он.
— Ладно! — с покровительно- шутливой благосклонностью ответил Димон. — пойдем по пивчелу.
— А ты чего это так вырядился? — когда они стояли под навесом магазинчика, и долбанули по несколько глотков девятки, спросил Андрей.
— Да учиться я поступил заочно, в институт один Московский, — ответил Димка. Вот только сегодня с установочной сессии прилетел.
— Нихрена себе! — удивленно поднял брови Андрюха. — И на кого?
Димка усмехнулся:
— На юрфак.
У Новикова аж пиво в горле застряло.
— На куда - куда? — не поверил он сощурив глаза.
— На юриста! — задолбал ты! — куда - куда! — передразнил его Димон скривив физиономию.
— Ты. — на юриста. — аж присел Андрюха.
— На. — смотри если не веришь! — достал Димка студенческий билет.
Андрей прочитал: «юридический факультет», и какое- то длинное название одного из Московских институтов.
Его закадычный, еще со школьной скамьи друган, бывший все юные годы одним из самых отпетых хулиганов, теперь стал студентом, да еще юрфака. Весь мир становился с ног на голову. В мировозрении Новикова — юрист: — это были следак, прокурор, судья.
Собственно в его понимании, весь перечень юридических профессий этим и заканчивался.
— Так ты чё! — ментом теперь будешь, что-ли? — изумленно поднял он на друга глаза.
— Адвокатом дурик! — шутливо усмехнулся Димка.
— А-а! — ну то другое дело, — повел головой Андрей.
Из Димкиного рассказа он узнал, что теперь есть коммерческие институты, в которых не нужно сдавать вступительные экзамены, учеба платная, и тому подобное. В те годы, как грибы после дождя, полезли различные негосударственные ВУЗы, в основном юридические или экономические. Предприниматели делали на высшей школе бизнес.
Образование взамен качества, постепенно сменялось количеством «академистов».
— Ты! — дак а чё? — и я смогу туда поступить? — удивленно спросил друга Андрей.
— Если с литроболом завяжешь! — едко усмехнувшись ответил Димка.
Распросив друга всё об институте, об условиях обучения, через три Андрюха уже летел в Москву «поступать» в альмаматер. Воевать ему, как-то перехотелось.
Димка съездив на первую сессию, институт забросил, а потом вообще подался в бандиты, в конце концов пропал в неизвестном направлении. Андрюха уже самостоятельно заканчивал «свои университеты».
Первоначально студенческая жизнь оказалась не такой уж и беззаботной, как это могло показаться. До поступления в ВУЗ Андрей считал, что юрист: это либо адвокат, прокурор или судья, ну в общем человек у власти. Которого все побаиваются, а потому уважают. О том, что кроме уголовного или КзоТа, — существуют еще, гражданский, семейный, жилищный и другие кодексы. — для него это было неожиданным открытием.
А то, что Конституция это оказывается тоже закон, дак это вообще парадокс. Ведь раньше он считал: «. ну конституция, она и есть конституция! —. книжка такая — вроде, как Устав советской армии — дубовый талмуд для солдата, так и конституция, только уже для коммунистов», — «да еще выходной день в её честь, ну вот и всё!». И зачем, она нужна будущему юристу? — который учится, чтобы в дальнейшем расследовать преступления или работать «крутым» адвокатом? — поначалу он никак не мог взять в толк.
На первой же сессии, они «крепко» познакомились со одним студентом, учившемся в его группе, и приехавшего из Сургута.
Первоначально всех поступивших на факультет разбили на несколько групп по принципу: — кто какой иностранный язык до института изучал в школе. Андрюха почему- то оказался единственным «французом» из всего набора, а Олег — так тот вообще был «полиглот». Он был из семьи военного, всю жизнь переезжавшего из одного пограничного городка в другие. В его школьных документах были записаны. испанский, французский, и даже сербо-хорватский языки. Ни одного слова из которых, он никогда не знал.
Андрюху с Олегом запихали в немецкую группу.
После первой же занудной лекции, они случайно встретились в очереди у винной лавки, около института. Около забегаловки во дворе альмаматер крутились «студенты», совсем не похожие на студентов. Грязные, бородатые, с помятыми, опухшими мордами.
Андрей с Олегом купив бухло быстро решили срулить подальше от такого окружения.
С этих пор началась «крепкая дружба — не разлей вода». Тем более они, оказались земляками. В Москве, наверное не осталось ни одной дешевой, пивной забегаловки, в которой они не обтирали пыль.
Если бы была организована туристическая экскурсия по «достопримечательным» кабакам столицы, то лучших гидов было не найти.
С двумя бутылками водки забурились в дворовом палисаднике, усевшись на грязной, поломаной лавочке. Из переполненной через край мусорной урны, стоявшей возле скамейки, несло тухлятиной и пивом. На ветках чирикали воробьи.
С крыши дома слетела ворона и грузно запрыгав метрах в пяти недоверчиво уставилась одним немигающим глазом на Андрея с Олегом периодически бросая цепкий взгляд на урну. Из открытого окна ближайшего дома, доносились отрывки «Сектора газа» с песней про бомжа: «…Эй ребята, как допьете вы вино, мне бутылки вы остате заодно… Я бычек подниму, горький дым закурю, люк открою, полезу домой…
— Я тебя сразу заприметил! — еле шевеля языком представлялся Олега. — еще там на лекции. Все остальные какие- то забыченые! — умные видать? — чё- то пишут в конспекты с заумными рожами, — а мне нахрен это надо? — Я нефтяник! — бил он себя в грудь, — начерта мне надо история или Римское право! — мне просто высшее образование надо.
Олег накатил стопку. Занюхав рукавом он продолжал:
— А ты тоже смотрю сидишь, скучаешь на фоне этих быдла.
Андрюха мудро заметил: — ну дак это! — «рыбак — рыбака видит с далека!»
Олег скривил физиономию: — да ну-у! — так обычно про алкоголиков говорят.
— Ну ты братуха не прав, не-е! — отмахнулся Андрей! — я хоть и знаю тебя мало, — но мне этого достаточно… — точно скажу ты правильный пацан! — добавил он едко икнув. — Из нашенских. — настоящих пацанов! — заплетающимся языком и набычеными глазами, признавался Олегу в дружбе, протягивая пятерню, в знак вечного братства.
Старичек- декан их факультета, тоже был — совсем не «любитель». Как- то, еще на первом курсе, Андрюха с Олегом ни как не могли пересдать историю государства и права. Вот тогда Николаич и намекнул. что экзамены можно сдать по- другому. В ресторане заказали «коньяк под дичь». На следующих сессиях декан, уже знал, какая на вкус северная рыбка.
Каждый год пацаны везли на сессию не столько учебников и рефератов, сколько мешки с рыбой. «Хвосты» академической задолженности по предметам — «закрывались» хвостами рыбными».
Так проходили незабвенные, студенческие будни. На последних курсах вместе с Николаичем, едва только не ночевали по кабакам да пивбарам. Пьянки продолжались без перерыва.
На третьем курсе весь месяц друзья не переставая «гудели». После лихого запоя человек отходит долго и мучительно. Организм не принимал уже ни водяру, ни пиво.
Последнюю неделю Андрюха практически, ни чего не ел. Похмельная ломка от суррогатного пойла была настолько сильной, что он не в силах был пошевелить не рукой не ногой. Всё тело была сплошная, ноющая ломота. Попробовал похмелиться, но от одного только запаха спиртного, желудок выворачиволо на изнанку.
В голове только дурные мысли. От подавленного состояния хотелось, чтобы скорее остановилось сердце, что ли? И гори всё оно синим пламенем такая жизнь.
Он то проваливался в туманный вакуум, то снова просыпался, периодически уходя обратно в полуобморочное состояние. Донести на трясущихся ватных ногах обмякшее тело до кухни, чтобы хлебнуть воды было настоящим подвигом. Пот ручьями стекал со лба.
Кое- как отлежавшись за три дня, он отпивался только молоком. На четвертый день Андрюха «твердо» решил завязать с пьянками.
Позвонил Олегу и без предисловий отрезал:
— Здорово синяк! — слышь я это! — всё короче в завязке, даже не уговаривай!
— Чё. — сила воли, плюс характер? — насмешливо прозвучало в трубке.
Олег, как и Андрей только отошел от похмелья. В этот момент он полностью разделял в душе «решительный» выбор товарища.
На этой неделе экзаменов не было. Весь день, друзья «твердо» решили провести культурно отдыхая без синеботства. До обеда без толку шатались по Новому Арбату, обошли все встречные и поперечные магазины.
Купили килограмм бананов, но сжевав по одной штуке — остальное выкинули. Сожрали, как им казалось, тонну мороженного, выпили не один литр колы, от которой потом воротило, хуже чем от бухла. Мокрый снег уныло валил крупными хлопьями, оседая на носу и глазах липкой влагой. Под ногами чавкала каша.
По проезжей шуршали колесами машины, закидывая пешеходный тротуар брызгами грязи со снегом. Вслед водителям неслись крепкие маты обрызганных прохожих. Весь мир вокруг был серым и тусклым. Почти не разговаривали. Зеленая скука давила на нервы.
Иногда бывало перебрасывались какими- то бестолковыми фразами. Друзья не знали чем заняться. В голову ничего не приходило.
Бродили до вечера с кислыми лицами.
Темнело. Начали зажигаться фонарные столбы, поливая окружающую серость оранжевым светом. Проходя мимо кинотеатра «Октябрь», Олег предложил:
— Чё, может в кинишку сходим ?
В кинотеатрах Андрей не был уже лет десять.
— А что, пойдем, один хрен делать нечерта! — оживился Андрюха.
На стене кинотеатра висел огромный плакат, с изображением певца не традиционной ориентации «Сергей Пенкин — принц серебряный», но «принципиальные трезвенники» не обратили на него никакого внимания.
В фойе кинотеатра никого не было. Андрюха подошел к кассе и протянул в окошко деньги. Получив билеты, даже не поинтересовался, какой будут крутить фильм, — и вообще показывают- ли здесь фильмы? Они с Олегом были слишком ко всему безразличны и от скуки не обращали внимания на тех, кто заходил в кассовый зал.
Став за буфетный столик парни совсем не смотрели по сторонам, от зеленой тоски, оба были задумчивы и каждый блуждал в своих унылых мыслях.
За соседними столиками начали собираться какие-то парни, более похожие на эльфов, чем на мужиков. Одеты они были в элегантные пальто, с наведенными тенями на глазах, накрашенными ногтями. Удивительно то, что ни старых, ни молодых женщин, среди этих парней, видно не было.
Олег с Андрюхой в затертых, кожаных куртках совсем не вписывались в окружавший «бомонд».
Андрей молча стал озираться вокруг по сторонам, тоже самое делал Олег.
Окружая их, куда не бросишь взгляд, за всеми соседними столиками, разбившись парочками стояли эти самые «эльфы» и молча разглядывали Андрюху с Олегом. У некоторых в руках были дамские сумочки. Их грациозные манеры не оставляли ни каких сомнений.
Резко переглянувшись, поняв друг друга без слов, друзья, по единой команде ломанулись к выходу. Уже на улице, отбежав от кинотеатра, громко захохотали.
Будто сам ангел-хранитель уберег от баламутной напасти. Незримым перстом он, наглядно указал… — куда доводит трезвость!
При таком раскладе невольно становишься суеверным. Из двух зол, выбираешь ту, что ближе по духу. В общагу Андрюха вернулся кривой, «на рогах».
Каждые полгода от сессии до сессии приходилось копить деньги на учебу, которая с каждым годом больше и больше дорожала.
Как- то раз выпивая с одним ненцем, приехавшим зимой в город из тундры продавать мороженную рыбу, разговорились об охоте.
Сразу за городским базаром, город резко обрывался, уступая место намертво скованной льдом Оби. Дальше простиралась только бесконечно-заснеженная тундра. На задворках открытого рынка, крепкий морозец без ветра, весело покалывал щеки.
Ослепительно- белое солнце слегка поднявшись над тундрой, резало глаза, поливая белую бесконечность, ярким, искрящимся светом. Казалось бездонно- голубое небо сливается со снежной пустыней, затушевав белой краской линию горизонта.
Абориген быстро и удачно продавший рыбу решил обмыть это дело, да и разогреться заодно, прежде чем отправляться в поселок на Буране. Встретив Новикова, без дела шатавшегося по рынку, он сразу достал бутылку водки. Они до этого уже были немного знакомы.
Ненец вытащил из нарт мороженную строганину Нельмы. Водка под такую закусь покатила на морозе, как бальзам на душу.
— В моя чум тридцать песцовых шкурок висеть, однако. — рассказывал охотник, — так их никто не хотел купить у меня. — Зачем такая шкурки? — развел он руками.
— И что не покупают? — удивился Андрюха.
— Так это не тот шкурка. чтобы женский шуба шить — Для бабский шуба, мех на звероферма брать нада. Там песец жрет специальная корм. В жратва витамины насыпают, чтобы мех была сильно-сильно пушистый. Потом шкура на фабрика несут. Там мех чистят порошками на специальный машина, а не руками шкаблят, как мы.
Потом шкурки на шуба подбирают, — чтобы мех на каждый была один цвета, — поведал охотник.
— А у меня, какой шкура? — досадно махнул он рукой. В тундра настрелял дикий зверя. Один мех совсем желтая от грязи, другой шкура с пятнами, третий облезлая, с выдерганный клочьями.
Песец на воле дерутся постоянно, однако.… Жрать бегает на грязный помойка у поселка, — поведал тундровик.
— Так давай я куплю их у тебя? — предложил Андрей.
— Тфу! — двести рублей давай за штука, однака. — пожал плечами ненец.
Через неделю охотник привёз тридцать песцовых шкур, от которых за версту несло собачатиной. Шкурки собственно ни кто толком и не выделывал. Они стояли колом.
Летом в Москве, Андрюха с Олегом долго шатались по различным меховым ателье, вонючие шкуры ни кому не были нужны.
На Петровско-Разумовском рынке подошли к первому попавшемуся вьетнамцу.
Через пять минут, на кармане у Андрюхи, лежали пять миллионов рублей.
Когда появляются бабки, кто- то старается купить квартиру, у кого заветная мечта приобрести крутую иномарку. Андрей целый год мечтал купить компьютер.
В девяносто шестом году, заиметь «Пентиум 133», это был верх крутизны. В понятии Андрюхи какой то «шестисотый мэрс» был просто тьфу. В то время, когда в его провинции только начали появляться 486-е компы, а о пентиумах, если только, кто то и слышал, так не иначе, как о чем-то — сверх недоступном.
Сборку он заказал в компьютерной фирме, которые только начинали появляться в Москве. Купил планшетный сканер с лазерным принтером. Комп был с колонками, и аж. с двухскоростным сидиромом, и с девятнадцати килобитным модемом.
И за всё про все! — заплатил десять лимонов. И то, что после покупки остался в одних «портках», даже не оплатив в институте следующий семестр, его почти не волновало. От гордости, он чувствовал себя, по меньшей мере, богом Олима.
Оргтехника занимала шесть огромных коробок: монитор, системный блок, сканер, принтер, колонки, да еще коробка с компьютерными прибамбасами.
Новиков купил сразу два места в купейном вагоне.
В купе сидел усатый мужичек, неопределённого возраста.
— Здорова! — поприветствовал его Андрюха.
— Здоровэньки булы! — ответил дядька.
Потом миролюбиво, с характерным гортанным произношением добавил: — «ласкаво просымо !»
— Андрюха! — протянул руку Новиков.
— А мене Валэнтыном клычуть! — весело откликнулся мужичек.
Андрюха сразу, про себя, окрестил его Тарасом Бульбой, за типично хохлацкую физиономию, со слегка припьяненькими глазами и характерным хгартанным говором на радяньской мове. Даже усы, с виду обычные, Андрюхе невольно начали представляться свисающими до груди, как у запорожца.
Хохол помог затащить коробки, после чего разговорились.
— Докуда едешь? — спросил его Андрей, — в гости?
— Та ни-и! — циэю фирми по найманню трудових батракив, щоб робыли за кордоном, мы усучилы по сто баксив, ось и подалыся до Сибиру всэю брыгадаю на заробитки.
— А бригада где? Чего один едешь? — удивленно спросил Андрюха.
— Так мойы землякы на динь ранишэ выйхали, а я йых доганяю вже!
Мужик начал ругаться, что его не подождали, теперь одному приходиться ехать.
— Так бы купылы по одному квытку на двох, а спали б по зминно на полкови у вахгони, гроши б заощадилы на цим,— круто материл он друзей.
— С деньгами наверно напряга? — сочувственно спросил он у хохла. — А нафига в купе взял билет?
— Так ни було у каси квыткив у плацкартний вахгон, а того вахгону, щоб був без постильних наволочок та простынив, так зовсим у цим пойызды немаэ, тому прыйшлося купиты у купи, — с сожалением ответил Валентин.
Валик был с какого-то западеньского села.
«Ну ничего, вроде мужик нормальный, можно с ним и комп обмыть, все равно три дня телепаться в вагоне», — подумал Андрей доставая деньги.
У проводницы купили две бутылки водки, по запаху напоминавшей ацетон. Через три часа, уже вечером, были в Ярославле. На вокзале взяли еще, пару пузырей, и бутылок десять «Ярпива».
— Чё, на Украине совсем хреновенько жить стало?
— Та ни-и! — хто как. — скривился Валик, — биля кого е гроши ти живуть дуже добре, а в кого хгривний немаэ, так в того життя дуже жопа важка.
Когда распили пару пузырей, Андрюха с барской благосклонной вальяжностью начал расписывать Валентину, как они на севере круто живут, что захотят, то себе покупают, денег не считают. В конце концов, на пьяную голову, он увлёкся брехней…, как говорят «. Остапа понесло!». По ходу болтовни, он стал, едва -ли не нефтяным магнатом.
Хотя сам, всю сессию экономил на каждой копейке, даже похудел на десяток кило.
Купе ритмично покачивало. Колеса вагона мерно постукивали в такт пьяной «метлы». Железная кружка на столике изредка брыньчала, слегка постукивая о полупустую бутылку.
За окном в кромешной темноте, проносились только бетонные столбы с лампочкой, равномерно стоявшие вдоль железнодорожного полотна.
— У меня собственная скважина, вернее не собственная, а на моей земле газпром поставил буровую вышку, платит мне пятьдесят процентов от прибыли, — погнал пургу Андрюха.
В его воспаленно- хмелной голове, рождались идеи, одна бредовей другой. Он только думал, как поскладней расписать.
— У нас, в общем своя фирма, я вице-президент, — воодушевлено разукрашивал Андрюха. — У компании свой самолет есть.
— А чого на лыйтаку своэму нэ палейтыв, на пойызды яким- те йыдэш? — вдруг спросил Валентин.
Тут Андрей понял, что запи. делся. Мозг лихорадочно начал искать достойный ответ. Хотя по выражению лица Валентина, невозможно было понять, то ли он прикалывается над Андрюхой, либо воспринимает серьёзно.
Его мутные глаза, не выражали ни каких эмоций.
— Да в Шереметьево керосина нет, вот и пришлось ехать на поезде, — ничего умнее Андрюхе в голову не пришло.
Сколько они выпили за вечер водки, перемешав пивом, Андрюха не считал.
Валентин конкретно окосел, пытался запеть какую- то украинскую песню, потом уснул сидя за столиком, но через пару минут проснулся.
Андрюха хоть сам был далек от совершенства, но посмотрев на хохла, по его туманно-забыченному взгляду понял, что Валик ни бельмеса не соображает.
Хохол издергался, перенервничал дальней дорогой, расчувствовался от души, — «погнал гусей» короче. Начал слюни пускать, расплакался, да совсем потерял ориентацию: где, в какой стране он находится, кому откровенно плачется. На пьяную голову, хохол посчитал, что разговаривает с кем- то из земляков.
— Мы чому так погано живемо? — начал он. — Так тому, що ци москалы еба. разом з йхным Ельцингом нам життя нэ дають, — промычал он, вытерев рукавом сопли. — Самы нычого не роблять. А хто за смердючих кацапив дорожни пройизды на вулицях починяэ, йихны житлови хати з офиси обробкою евроремонтуэ? — продолжал хохол.
Андрюха не сразу врубился, о чем Валентин бормочет. Прислушавшись, по-бычьи насупил брови.
— Эй! — ты за базаром следи! — басовито наехал он на хохла.
Но, Валика прорвало, — он не слышал, не замечал, что вокруг происходит. Не даром говорят: «Что у трезвого на уме, — у пьяного на языке» — «Если пьяный, — бухой до усрачки».
— Воны нас за цэ повинни у жопу цылуваты, так тилькы за це хгазу без грошей виддаваты! — промычал Валентин.
Андрюха, если бы сам был трезвым, то может, и промолчал. Или просто послал дурака подальше. Собственно на «Ельцинга» ему было наплевать.
Но на несчастье хохла, в хмельной Андрюхиной голове взыграла, закипела и ударила в пьяные мозги национальная гордость.
на дикие вопли гастрбайтера разносившиеся по всему вагону прибежала проводница, следом за ней, через пять минут, наряд транспортной милиции.
Через пол часа, на следующем, железнодорожном полустанке, их встречал ментовский уазик.
Сидя в «обезьяннике», линейного отдела на станции, Андрюха больше всего переживал за комп. Перед глазами стояла картина, как менты выбрасывают картонные коробки с оргтехникой из двери вагона, прямо на перрон.
Среди ночи сержант открыл клетку:
— Новиков следуй за мной!
В кабинете здоровенный, красномордый майор долго перебирал бумаги, рассматривал паспорт. Андрюха молча стоял. Металлические наручники больно врезались в запястья.
— Ну. — и что с тобой делать? — устало задал он вопрос.
Андрей молча пожал плечами.
— Твоё счастье, что ничего хохлу не переломал. Он сейчас в медпункте.
«Ёлки-палки! — опять влетел!» — уныло переживал Андрей. — « Сейчас заведут дело. Да еще в другом городе» — «может и не посадят, но ведь неприятностей сколько» — «сообщат на работу» — Андрюха скривился, как от зубной боли. «Сердце гулко застучало».
— Этот Комаренко, как проснется, напишет заяву? — начал занудно толдычить майор. — Ты вон смотрю крутой компьютер прикупил. И нет же…, напился в дороге. Руки распустил.
Андрюха сам от себя не ожидая, скривил лицо. Скромно вздохнув, он произнес:
— Товарищ майор! — я бы отдал этот, чертов комп, кому-нибудь. Кому он нужнее по службе.
Он выразительно показал на компьютер, одними только глазами.
— Доехать бы домой, и не видеть ни хохлов, и вообще, ничего и никого.
Вышел из ментовки Андрей уже под утро. Пересчитал оставшиеся деньги. Хватало еще на дорогу и на пиво. Купив билет, до вечера прошатался по перрону богом забытого полустанка, слушая гудки маневровых электровозов, грохот перецепляемых составов и гулко-обрывистые, невнятные реплики диспетчеров локомотивного депо.
Единственным его окружением были привокзальные голуби, с вальяжной беспечностью слонявшиеся возле будки станционного смотрителя. Хотелось встать и пнуть под гузно самую откорменную, нахальную птицу, чтобы не сильно наглела. Душно- безветренная погода на улице разморила Новикова.
Совсем не хотелось вставать со скамейки.
« Да черт с ней, с этой оргтехникой! «Если бы мент на халяву не позарился…? — досадно размышлял он. Для меня пьянка с хохлом могла закончиться гораздо хреновей…, — успокоил себя Андрюха. — «А вообще нех. было бухать в дороге. Сам виноват !» — злобно материл он самого себя.
Домой Новиков приехал налегке, с одной только сумкой.
***
Погода портилась на глазах. С севера надвигались свинцово-фиолетовые тучи, окрашивая мир в зловещие тона. Сизо - мрачная картина давила на нервы, нагнетая ощущение тревоги и беспокойства.
Легкий ветер поднимал и закруживал пыль по земле. Вот-вот готов сорваться холодный дождь. Но солнце не сдавалось.
Прорываясь редкими, косыми лучами, сквозь рваные края циклона, оно прощально озаряло землю последними проблесками яркого света.
Добрыня шествовал широким, решительным шагом, до хруста сжимая кулаки и скрипя зубами. Он никак не мог успокоиться в ярости на горыныча.
Когда Владимир грохнул кулаком о стол так, что подпрыгнул и опрокинулся, стоявший на столешнице, тяжелый, деревяный ковш с вином, Добрыня невольно вздрогнул. Он знал князя в гневе, и ничего хорошего для себя не ожидал. Когда богатырь услышал, что горыныч увел Забаву Путятишну…, княжеские тиуны сбились с ног, несколько дён разыскивая её по всему городу, Добрыня мысленно распрощался с жизнью.
— Мало того, я заплатил выкуп за убитого грека. — басил князь в бешенстве, сжимая рукоять меча так, что побелели костяшки на руке. А знамо тебе сколь сребреников отданно из казны, на откупную виру за убиенного. — Так твой кабацкий дружка…, — такой, как ты сам — пропойца смердячий …,— увел у отца единственную, родную Забаву.
Взбешенный взгляд самого Путяты, стоявшего подле Владимира, не предвещал ничего хорошего.
Добрыня хорошо знал Забаву Путятишну. Девица была смазлива, но дурно воспитана. Сам воевода, с детства воспитанием не занимался, не стремился привить моральные устои. В конце концов, выросла кичливая девка, которая была уже на выданье. Проживала она в праздности, рассеянности и легкомыслии.
От беспечного и разгульного поведения отвернулся уже не один жених. Забава не желала сидеть в светлице девичьего терема. Ей не ведомо было, как владеть веретеном за прялкой. Зато любила наряды и румяны.
И не раз Путята вытаскивал её из кабаков и притонов.
Дурное поведение и разгульная жизнь, едва не доводили до срама. Потому отец хотел скорее выдать девицу замуж за первого, пригожего боярина. или на крайняк, за богатого простолюдина…
Не мудрено, что Забаву, в какой-нибудь корчме повстречал горыныч.
Но тут, нежданно оказалось, что она приглянулась самому князю. — Как, вдруг бесследно пропала.
— Ладно. — присел на лавку остывавший Владимир. За былые заслуги казнить тебя не буду. Но ты должен привести Забаву и голову зеленого змея. — Всё шагай! — добавил он отворачиваясь к окну.
Молча слушавший Добрыня стоял ни жив ни мертв. Сердце гулко стучало.
Томное светило — тягостно задыхаясь в тучных клубах, играло последними, тревожно- матовыми отсветами, в кронах бушевавших деревьев.
Войдя в землянку, богатырь не узнал старика, даже испугался. Лицо волхва было мертвенно бледным, нос заострился, скулы выпирали, натягивая сухую кожу. Кудесник с озабоченным, хмурым челом, бубнил себе под нос.
Сумрачно- тревожный взгляд, из-под насупленных бровей, выражал одновременно гнев, растерянность и безысходную обреченность. Правая бровь на осунувшемся лице, нервно подергивалась. С каким-то страдальческим видом волхв уставился на удивленного Добрыню.
— Боги мне поведали. — прошептал старец одними губами. — Твои беды начались вместе со знакомством и началом дружбы с зелёным змием.
— С этим кабацким ярыжкой? — удивленно рассмеялся богатырь.
— Вспомни тот день, когда ты встретил горыныча. — насуплено смотря на Добрыню, задал вопрос волхв.
— Ну? — задумался богатырь, напрягая память — это было весной, когда наступили первые теплые деньки. — тогда начали сходить снега и таять лужи — нехотя припоминал Добрыня.
— В день весеннего равноденствия, на землю, из подземных нор, выползают ползучие гады. — Это самый плохой день в году, — печально произнес кудесник. — А одноглазая, дряхлая старуха, с которой тебя свел горыныч — вовсе не безобидная бабка, — уныло скривив чело, прокряхтел волхв.
Добрыня недоуменно- тупо на него уставился, изумленно разинув рот.
— На самом деле, это вечная спутница зеленого змея. — Её имя — Лихо одноглазое. — скрипучим голосом продолжал старик. — Злой демон лихой судьбины, с потустороннего мира — Он и есть, олицетворение тяжкой доли, воплощение несчастья, нужды и горя.
Богатырь молча приподнял брови.
— Иногда Лихо переходит в наш мир, притворившись безобидной старушкой. — И тому, кого повстречает на пути…, — коварное создание садится на шею.
Старик тяжело вздохнул.
— Покатится у бедолаги жизнь наперекосяк…, — будет лихо ездить на нем, пока не сведет человека в могилу. Промучается горемыка тяжкой да лихой ношей. пока сам, от хмельной безысходности, не наложит на себя руки, — невесело кряхтя дополнил старец.
— Ну!?… — недоверчиво почесал затылок богатырь.
— Вот и тебя, будет преследовать лихая судьбина до тех пор, пока водишь дружбу с зеленым змием, — нудно добавил кудесник.
— Но как мне избавиться от лиха? — раздраженно дернув плечами, воскликнул Добрыня.
— От одноглазого лиха не спрячешься? — медленно качая головой, промолвил волхв. — Его можно сбросить с плеч, только разорвав тесный круг ближайших собратьев.
Старик замолчал, о чем- то задумавшись.
— Самый неразлучный спутник, который безотрывно следует с лихом по пути — твой закадычный друг — зелёный Горыныч, — уныло ухмыльнулся кудесник.
Добрыня раскрыл рот чтобы возразить, но волхв одним, грозным взглядом осадил его.
— Разорвать вашу дружбу, ты сможешь, своими руками уничтожив дракона, — повысив голос, пробасил старик. — Но я не в силах тебе помочь? — тут мои заклинания бессильны. — понуро опустил голову старец. — Спасти себя ты сможешь только сам. — раздраженно потрясывая бородой, закончил кудесник.
В его голосе послышалась унылая досада. Хмуро, изподлобья посмотрев на Добрыню — дед добавил:
— Но даже одолев змея в бою, ты не убьешь его до конца. Крылатый ящер и мёртвый не будет окончательно повержен. Его незримый демон, воплотившись в жутких монстров дремучих дебрей и гнилых болот, не раз встанет на твоем пути.
Старик вошел в исступление тряся бородой.
— Но если струсишь и поддашься тёмной власти нечистой силы! — Знай. — насупленные глаза волхва широко округлились и сделались безумными — Зелёный змий возродившись из небытия оживет.
Быстро отвернувшись, уводя взгляд, дед махнул богатырю на выход.
Ничего не понимающий Добрыня вышел из землянки. Он сразу почувствовал, как стихия не в шутку разгулялась. В лицо встретили промозглый, косой дождь с градом, пронизывающий до костей ветер, низко-свинцовое небо и подернутые рябью лужи.
На выходе с капища Добрыня обернулся. У землянки, сильно сутулясь, опираясь на посох, стоял седовласый волхв. Бледно-голубые, слезящиеся глаза старика, смотрели из под ладони с грустью, тоской и какой-то обречённостью, словно провожали богатыря навсегда.
Комментариев нет:
Отправить комментарий